Защитник для Хранителя (СИ)

Красимира украдкой через щель в занавеске выглянула. Телохранитель ехал рядом на мускулистом кауром жеребце, легко, но твёрдо держа поводья. Золотисто-синий плащ телохранителей его сиятельства графа Чернигова колыхался на ветру.

— Красимира, ты что делаешь? — недовольно прошипела тётка.

Красимира вздрогнула и отпрянула от занавески. Благовоспитанно сложив руки на коленях, невозмутимо посмотрела на недовольно поджавшую губы тётку.

— Ничего, тётушка.

Та немного посверлила её взглядом и вернулась к вышивке, которую достала, как только села в карету.

Красимира крепко зажмурилась, стараясь выкинуть из головы красивого телохранителя…  Сергея. Да что с ней?! Яросвет умер только пару семидневий назад, а её мысли уже занимает другой парень. Ни к чему это! Неправильно! Да, с Яросветом их связывала лишь дружба: долгая и крепкая. Они с самого детства знали, что станут супругами. Что будут править их маленьким царством. Пусть страсти между ним не было, но они понимали друг друга, поддерживали. Больно его потерять. Но отчего у неё на душе облегчение, что она не станет его женой? И как бы она не пыталась избавиться, но облегчение продолжало соседствовать с болью от потери друга. Не может же быть причиной этот…  простолюдин, которого она никак не может выкинуть из головы, случайные прикосновения которого заставляют потерять покой, а взгляд золотисто-карих глаз смущает?

Ничего их не может связывать! Они из разных миров! Она дочь графа! Она дворянка! А он — никто!.. Жаль…

Глава 7

— Ника резко открыла глаза и несколько мгновений бездумно в предрассветном сумраке вглядывалась в сине-розовые колокольчики лиан, опутывающих потолок. Голова была тяжела и пуста. Стук в дверь отозвался звоном в ушах и пульсирующей болью в висках. Ника, стиснув зубы, прижала ладонь ко лбу. Да что б утреннего гостя…  Но заканчивать даже мысленно предложение не стала. Мало ли когда проснутся её способности спонтанного мага.

— Да кому там ночью не спится?

— Громкий недовольный возглас и скрип кресла заставили Нику резко сесть. От вида Светояра, встающего с кресла, головная боль отступила перед натиском ошеломления и возмущения. Что он делает в её комнате?

— Светояр прижал палец к губам, прося соблюдать тишину. И направился к двери. Ника, прижав ноги к груди и охватив их руками, обвела комнату взглядом и со смущением признала, вопрос нужно ставить по-другому: что она…  делает в комнате царевича?!

— Воспоминания возвращались медленно, а вместе с ними охватывал щёки жар. Что он мог о ней подумать? Ночью пьяной ввалиться в спальню парня, улечься на его кровать и уснуть крепким сном. Как смотреть ему в глаза? Она хотя бы ничего не наговорила? Насколько помнит — нет.

— Царевич приоткрыл дверь. Загораживая проём, чтобы никто не мог оглядеть комнату, буркнул:

— Ну?

— Светоя-яр, Нику не видел? — раздался чуть протяжный голос Владнэля. — Она в комнату не вернулась.

— Только бы царевич не сдал её. Снова оказаться под недовольными взглядами друзей, которые выдумают невесть что, и выслушивать их поддёвки не хотелось.

— С чего я должен знать, где она? Спроси у этого проклятого шаршанина! И дай мне поспать. Да и сам проспись! — Светояр захлопнул дверь перед самым носом Владнэля.

— Царевич медленно обернулся, складывая на груди руки. Ника невольно залюбовалась крепкой стройной фигурой. Лёгкие чёрные домашние брюки подчёркивали длинные сильные ноги. Белая рубаха, стягивающая крепкие плечи, была расстегнута и оголяла загорелую грудь и узкую талию. Короткие золотистые волосы взлохмачены после сна, а зелёные глаза…  блестят льдинками на невозмутимом лице.

— Ника невольно нащупала за спиной покрывало и накинула на себя, пытаясь согреться. Кажется, Светояр был не рад её присутствию. Совсем не рад. И почему только впустил, а не сразу выставил из комнаты?

— Вопросительно приподняла брови.

— Губы царевича скривила презрительная усмешка:

— Леди, как я погляжу, вам нравится прыгать по чужим кроватям. Пополнить череду ваших поклонников я не желаю! — властно махнул рукой в сторону двери. — Прошу, покиньте мою комнату!

— Ника вздрогнула, словно от удара. Сердце окружила ледяная оболочка от обиды, глаза защипало. Усилием воли сдержала слёзы. Желала знать, что он думает — получи! Порыв начать оправдываться, подавила. Гордо вскинула голову.

— Не дождётся! Он не прав! У неё и в мыслях не было…  Но если он…  он считает её…  распущенной, то между ними ничего не может быть. Чего она и так давным-давно знает. Но почему так больно-то?