Защитник для Хранителя (СИ)

— Как вовремя! Предложение, от которого при данных обстоятельствах отказаться никак нельзя. Не так ли?

Ника передёрнула плечами и, вручив письмо Беляне, вновь отвернулась к окну. Добр! Опять первый жрец вмешивается. Неужто он и есть тот игрок, что двигает ею словно шахматной фигурой — пешкой? Но Алшан прав. Отказать она не может. Ради Черняка…  друга…  брата…

Взгляд невольно устремился на возвышающийся над городом серебряный шпиль. Рука коснулась колечка. На сердце стало легко и спокойно. Она поступает правильно. От судьбы не убежишь. Ника невесело усмехнулась. И кого она хочет обмануть? Она ведь рада, что так всё повернулось. Что ей не оставили выбора. Что у неё есть лишь единственный путь — вперёд! Что не нужно сражаться с собой, со своим желанием.

Ника решительно повернулась к родным:

— Я завтра пойду к Храму и присоединюсь к отряду Хранителя!

— Кто бы сомневался! — хмыкнул Алшан. А насмешка в тёмно-карих глазах напоминает об их разговоре после его ранения.

Но он всё равно не прав. Когда есть кого защищать, на слабость уже не имеешь права.

— Ника, прости, — Черняк виновато прятал глаза. — Если бы не моя глупость…  Я ведь знаю, как ты не хочешь…

— Успокойся! Ты сам прекрасно знаешь, что мне вряд ли бы удалось избежать Похода. Как бы я ни старалась!

— Я пойду с тобой!

— Я тоже, — добавила Беляна.

Как бы Нике ни хотелось оставить их дома, они не согласятся. Ну что ж, Черняк частенько помогал ей в заданиях. А наличие в отряде такого лекаря, как Беляна, сильно увеличит шанс остаться в живых.

— Надеюсь, без меня вы никуда не собираетесь, леди? — В холодном голосе Алшана ни капли сомнения, что никуда она от него не денется.

Ника недовольно глянула на него. Его молчаливое самомнение и отстраненность настораживали её.

От раны и впрямь на утро не осталось ни следа. Ника думала, что шаршанин тут же покинет их дом, но он сразу ухватился за предложение Улыбы остаться. И оплатил, не взирая на все возражения, двадцать злат за месяц проживания. За эти пять дней дома почти не бывал: утром уходил и лишь вечером появлялся. Ничего о себе не рассказывал. На все вопросы был один ответ — высокомерный взгляд, мол, кто вы такие, чтобы его о чём-то спрашивать. Черняк бесился, Беляна с улыбкой пожимала плечами, Улыба взяла его под свою опеку. А дети…  Соня, не обращая внимания на его недовольство, по вечерам шла к нему в комнату и, усевшись на стул, рассказывала, как провела день. Пока Улыба с извинениями не забирала дочь. Началось это с того, что Алшан ответил отрицательно на вопрос девочки: есть ли у него друзья? «Тебе ведь одиноко и скучно!» — воскликнула Соня и решила разнообразить ему вечера. Нику подкупило то, что как бы Алшан ни был недоволен присутствием малышки, он не выгонял её из комнаты. А Микула и сам вечно пропадал, охотясь за слухами.

Ника едва заметным кивком подтвердила, что про шаршанина не забыла. Забудешь его! Напомнит! И не раз!

— В Поход мы отправимся все вчетвером. Но завтра на встречу я иду одна. Некоторым, — кивок на Черняка, — в ближайшие дня два нечего выходить наружу, пугать своим внешним видом окружающих. — Черри промолчал, видимо ещё чувствует вину. — А другие…  — посмотрела на Алшана.

Он кивнул, мол, может не продолжать. Всё сам понимает. Шаршанина в отряд ни за что не примут. Если, конечно, будут знать, кого принимают.

— Надеюсь на тебя, Защитница!

* * *

Храм напоминал птицу, распахнувшую крылья. В центре возвышалось Святилище, заканчивающее серебристым шпилем — тело птицы. По правую и левую стороны к нему, словно крылья, прилегали два здания, обхватывающие храмовый двор. Одно здание имело отдельный вход, там располагалась библиотека. А во второе можно было попасть только через Святилище.

Два младших жреца записывали наёмников, входящих во двор через открытые настежь кованые ворота. В большинстве, конечно, были люди: мужчины и изредка женщины. Но попадались и представители других рас. Пара дубровэльцев-изгнанников с луками за спинами наблюдали поверх голов всех остальных за переливающимся фиолетовым небом на востоке. Солнце золотыми лучами тянулось к набухающей туче. Издали доносилось приближающее бурчание грома. В воздухе повисло душное ожидание: ожидание природой освежающей стихии, ожидание наёмниками известия, зачем их всех созвали. Даже группа гномов, которые обычно не сдерживали голоса, на этот раз говорили в полтона. По крайне мере не перекрикивали всех остальных. Пятёрка рыссаров, помахивая мохнатыми хвостами, вертели с любопытством головами, уши с кисточками забавно шевелились. Коты перебрасывались между собой тихими репликами, словно перекидывали мяч.

Ника поёжилась от воспоминаний о первом знакомстве с представителями этой беспокойной расы. К счастью, рыссары слыли одиночками и не в чести у них было мстить за погибших в честном бою.