Защитник Империи

Так и остался я наедине с огромной головной болью, приключившейся из-за этой неожиданной помолвки. Это же мне все планы на будущее теперь надо пересматривать! Но это меня ничуть не угнетало. А все потому, что сорванный при расставании поцелуй Энжель был бесподобно чувственен и нежен. Это поселило в моем сердце радость, ибо означало лишь одно — златовласка не держит на меня зла за несдержанность и не относится к нашей помолвке исключительно как к вынужденной необходимости, на которую она пошла по воле обстоятельств. Ее наполненный нежной страстью поцелуй ясно дал это понять. Значит, все замечательно. А если с Кейтлин проблемку уладить, то на радостях и в пляс пускаться можно.

Однако вот выспаться мне не удалось и в этот раз. А двое суток без сна — это уже не забавно… Работа начинает просто необыкновенно раздражать. Так хочется завалиться спать прямо на причале, просто сил нет. Как караван тьера Дивэйна переправился, а Энжель с глаз моих исчезла, так меня и начало вырубать на ходу. Из-за этого я и тренировки свои отменил, и вечерние посиделки в трактире. Даже ужин пропустил. Едва поставили паром на прикол у причала, я отправился к себе спать. Спать и спать…

* * *

Отдохнул — и прямо жить стало легче. Проблемы, конечно, никуда не делись, но уже не казались такими жуткими. Ничего, выпутаемся как-нибудь. Главное, есть куда стремиться — наглядный пример стоит перед глазами, заменив собой суккубу…

«Бес, что за дела?! — всполошился я, подрываясь с кровати. — Ты что, опять мне что-то в память засунул?!» Но милый образ Энжель уже исчез к тому времени, когда объявился бес, и предъявить оказалось нечего.

Рогатый не преминул меня поддеть: «Вот! Опять на меня наговариваешь! Ему мерещится всякое, а виноват бес!»

«Ладно, извини», — нехотя соизволил я признать свою неправоту, когда окончательно проснулся и понял, что ошибся. То, что я увидел, не похоже на внедренный зрительный образ. Только спросонья и можно спутать.

«Должен будешь!» — мгновенно отреагировал прохвост.

«Кстати, о долгах, — очень вовремя вспомнил я об обязательствах самого беса, уйдя тем самым от скользкой темы. — Не пора ли взяться меня обучать обращению со стихиальными энергиями? Учебные пособия ведь у нас теперь есть».

«Давно пора, — согласился рогатый и велел: — Тащи сюда накопители!»

«Э, не, давай повременим малость, — спохватился я, потерев рукой заурчавший живот. — Сначала надо хорошенько перекусить».

Захватив с собой один из кристаллов кварца, я отправился в трактир, где налопался до отвала. Посидел еще немного и пошел с десятником отпирать паром. Его уже ждали на том берегу, еще затемно приперлись. С началом осени вообще работы на таможне прибавилось — и не отойдешь.

По причине нехватки свободного времени пришлось совместить обучение со службой. В принципе ничего страшного, беса-то никто не видит. А то, что я в руках какой-то кристалл кручу, вообще ни у кого подозрений не вызовет.

Я уселся на перила причала в ожидании парома, отправившегося к противоположному берегу, призвал рогатого наставника и начал обучаться правильному слиянию со стихией Света. Бес, правда, поначалу неохотно меня наущал, все больше глазел на мои потуги и презрительно фыркал. А потом увлекся и занялся моим обучением всерьез. Перво-наперво изменил мне зрение, позволив видеть мир таким, каким его видят маги, и лишь затем начал растолковать, как и что, в процессе слияния со стихиями.

Рогатый все правильно сделал. Видя, что происходит на самом деле, я довольно быстро во всем разобрался. И в первую очередь в своих ошибках. На самом деле не требуется непосредственное прикосновение руки к источнику стихии. Ощущение магического присутствия возникает в момент, когда в пределы ауры вторгается чужеродная магическая энергия и воздействует на нее. Так, легонько ткнув указательным пальцем ослепительно-белый камешек, лежащий на грязно-сером брусе мертвого дерева, я мог видеть, как по тонкой прослойке ауры расползается белое пятнышко, словно выжигающее все другие цвета. Ненадолго, конечно. Через несколько мгновений процесс обращается вспять, если убрать руку от накопителя.

Попытавшись выполнить слияние со стихией так, как делал обычно, я увидел, что кокон окружающей меня ауры не остается неизменным, а словно изнутри заливается белым свечением, пока иные цвета не исчезнут под ним. Но не это самое удивительное. Довольно плотная структура ауры, окружающая меня, подобно переливающемуся кокону, вдруг покрывается какой-то бахромой. На расстояние до полуметра вытягиваются тонкие белые жгутики и будто наэлектризованные тянутся к источнику стихиальной энергии, то есть к стиарху, видимо, сочтя его более подходящим объектом для слияния.

Но неизвестно, что со мной может случиться при насыщении таким количеством энергии. Перепугавшись, я быстренько вышел из того состояния концентрации, в котором пребывал, и перебрался на самый край перил. К воде. Подальше от стиарха.