Ярослав Всеволодович, великий князь новгородский, прочитав сообщение, доставленное из Киева «ангелом», сжал кулак, сминая депешу, и ударил им по столу.
– Хотите войны? Будет вам, твари, война! – словно медведь, прорычал он.
Мысли о том, чтобы примерить золотое царское очелье, у него даже не возникло. Может, потому, что с самого первого дня поддерживал Юрия в его борьбе за власть, сначала против старшего брата Константина, а потом с остальными князьями Руси. Ну и четко осознавал, что такая глобальная власть не для него. Не вышел характером. Даже новгородской землей он правил больше чисто формально, всем рулили его помощники из князей и бояр, он лишь приглядывал за ними, чтобы совсем не распоясались. Новгород с его традицией республиканского самоуправления был как раз для него.
В общем, он мог царствовать, но не править. Как однажды по этому поводу остроумно заметил старший брат: тебе бы саблю да коня, да на линию огня… Именно охота и война были его страстью.
А просто сидеть на троне и царствовать, глядя, как всем занимаются другие, и осознавая, что окружающие тоже это все отлично видят и понимают, не позволяло чувство собственного достоинства.
Но поскольку по натуре он был все же деятельным человеком, то без дела сидеть не мог, но оно должно было ему нравиться. И старший брат нашел ему такое дело – флот. Корабли для Ярослава стали смыслом его жизни, как для Ивана – огонь во всем его разрушительном проявлении.
Дети? Ведь трон можно занять, чтобы передать его своему сыну…
Но и здесь Ярослав не собирался ломать установленную систему, понимая, что его сыну придется раздавать власть окружающим, чтобы удержаться на троне, и все равно не удержится. Раздавая власть, он будет слабеть, и ослабшего его сможет скинуть любой желающий, в ком есть хоть немного рюриковой крови, и снова начнется та бодяга, что творилась до воцарения Юрия на Киевский стол. Нет, такого бардака он не хотел.
– Евсей!!! – позвал Ярослав одного из своих старших морских воевод, коего старший брат называл адмиралом.
– Князь?..
– Труби тревогу! Мы выходим в поход! И это не учебная тревога. На царя совершено покушение папистами… И они должны за это ответить!!!
– Слушаюсь…
Сутки ушли на дополнительную подготовку, и в море из Рижского залива, где находилась главная морская верфь царства, вышли те самые двенадцать кораблей.
Оставалось только жалеть, что корабли второй очереди не могут принять участие в набеге, хотя им осталось-то всего-ничего для завершения…
– Это мы удачно зашли, – хищно усмехнулся Ярослав.
На рейде Стокгольма стояло большое количество торговых и военных кораблей. Судя по всему, они готовились принять отряды рыцарей с наемниками и прочий груз. По крайней мере, военных лагерей на обоих берегах залива Сальтшен наблюдалось в большом количестве.
– Топим все, что плавает!
Одно лишь печалило Ярослава, что корабли по большей части пустые, то есть без войск, в лучшем случае трюмы загружены провиантом и боеприпасами с пушками. Но и это дорогого стоит, как говорится, нет в природе идеала.
Двенадцать боевых кораблей русов, вооруженных скорострельными пушками, ворвались в залив, как стая волков в стадо овец. Никто даже не успел ничего предпринять. Часто загрохотали выстрелы, и разрывные снаряды, пробивая борта купцов, стали рваться внутри, нанося огромные повреждения корпусам и поджигая их.
То, что на часть кораблей успели загрузить пороховой запас, стало ясно по мощным взрывам, буквально разносившим борта в мелкие щепки. Доставалось соседям.
Час активной пальбы – и залив оказался усеян взорванными и полузатопленными шведскими торговыми и боевыми кораблями, что не успели сделать ни одного ответного выстрела, а о том, что артиллерия у европейцев появилась, не могла не появиться, докладывала разведка.
Но это была лишь меньшая доля вражеского флота. Большая часть, как полагал Ярослав, находилась у столицы королевства – Упсалы. Так оно и оказалось. И все повторилось, ибо ветер был благоприятен флоту русов, и они добрались до своей жертвы раньше, чем посланные из Стокгольма гонцы успели добраться до столицы и предупредить о надвигающейся опасности.
Снова русские корабли вошли в залив Упсалы, ведя беглый огонь по вражеским кораблям. Правда, этот залив оказался очень тесным, особенно с учетом большого количества кораблей, так что в избиении участвовали только десять фрегатов, но при этом они могли вести огонь с обоих бортов.
Крейсера же принялись рыскать по озеру Меларен в поисках других скоплений кораблей, и таковые были найдены, после чего потоплены. Они, правда, уже пытались оказать сопротивление, но без особого успеха. Все-таки мало иметь пушки на борту, надо еще уметь ими пользоваться, а русы умели, ибо пороха на тренировки артиллерийской стрельбы не жалели.
Зачистив озеро, Ярослав вернулся в Ригу, где, пополнив полностью истраченный боезапас, вновь вышел в боевой поход. На этот раз его целью стали германские и датские порты, где, по сведениям, полученным от командного состава потопленных в море судов, также шла погрузка на корабли продовольствия и боевых припасов.