Защитник Руси

Правда, противник был предупрежден о случившемся у Стокгольма и Упсалы и по сути уничтожении шведского торгового и боевого флота внезапным нападением, поэтому датчане и германцы вывели свой боевой флот навстречу русам.

Больше сотни кораблей против всего дюжины вымпелов. Соотношение безумное, и экипаж, углядев, сколько против них идет врагов, посмотрел на великого князя с немым вопросом. Но тот в ответ лишь усмехнулся, сказав:

– Как говорит мой брат, воевать надо не числом, а умением. В атаку!

Но прежде чем дело дошло до столкновения на воде, появилась угроза для русских кораблей с неба.

Европейцы учли преподанный им однажды урок и озаботились созданием собственной боевой морской авиации. Десятки дельтапланеристов стартовали с кораблей противника. Выстроившись «свиньей», они пошли на русские корабли.

Послышались звонкие хлопки. Это заработали установленные на корме минометы. Только теперь они били картечью не направленным конусом, а сферой, некоторые выводы после битвы с монгольским «небесными всадниками» тоже были сделаны. В небе стали рваться мины, и в воду посыпались первые сраженные дельтапланеристы с большими красными крестами.

Но часть дельтапланеристов, пусть не без повреждения полотнищ, все же смогла пробиться сквозь огневой заслон и войти в мертвую зону зенитных минометов, но тут же попали под удар зенитных пулеметов, что стояли на носу каждого корабля русов.

С неба полился огненных дождь, когда пули разбивали емкости с горючей жидкостью и рвались мощные взрывы, что ударной волной просто сносили соседних летунов.

Из почти двух сотен дельтапланеристов, стартовавших с вражеских кораблей, до русов добралось всего пять пилотов, и лишь один смог выполнить боевую задачу и положить свою зажигательную бомбу в цель.

Один из фрегатов ярко вспыхнул, но вместо того, чтобы заливать огонь водой, его стали забрасывать песком и уже потом накидывать сверху специальными мокрыми кусками плотной материи.

Без потерь в экипаже, конечно, не обошлось, несколько раз сработали зарядные каморы, которые охватил огонь, причинив изрядные разрушения. Хватало обожженных, но корабль удалось сохранить, хотя участвовать в предстоящем сражении он уже не мог, только обороняться.

Ярослав уверенно направил свою маленькую эскадру на левый фланг флота крестоносцев. Вперед вышли крейсера с целью принять на себя основной огневой удар противника.

Опасно? Как сказать… По крайней мере, от неприятной случайности никто не застрахован. А так маневр был тактически оправдан. Дело в том, что, по донесениям разведчиков, на кораблях крестоносцев стали пушки не слишком грозного калибра, к тому же стреляли они простыми ядрами. Разрывными бомбами не пользовались, так что если даже попадут и пробьют корпус, то особых бед это нанести не должно.

Это, конечно, если попадут, что не факт, и пробьют, что вообще сомнительно не только из-за слабосильности европейского пороха, но и крепости дубовых бортов русский крейсеров. Ведь изначально они задумывались как корабли прорыва.

И вот пошел размен ударами крейсеров и европейских кораблей, что клюнули на приманку и азартно вдарили по ней из всех стволов.

Ядра застучали по обшивке крейсеров, как о стену горох, хотя несколько штук, попав по ранее поврежденной доске, все же смогли проломить борт и влететь внутрь. Неприятно, но приемлемо, особенно учитывая, какой урон врагу своей частой стрельбой нанесли крейсера.

Но это были только лишь цветочки, дурно пахнущие. Ягодки, ядовитые, настигли чуть позже, когда в строй отстрелявшихся по крейсерам кораблей вошли фрегаты. Пока европейские пушкари лихорадочно перезаряжали орудия, что очень непросто, фрегаты сблизились на минимальную дистанцию, называемую еще пистолетной, и открыли ураганный огонь. Били по ватерлинии и ниже.

Один проход одиннадцати русских кораблей через левый фланг – и этого фланга в количестве почти тридцати вымпелов уже нет. Кто-то быстро тонул, кто-то горел.

Тем временем русские корабли начали разворот.

При виде такого результата среди европейцев началась паника. Часть кораблей стала выходить из строя, поспешив в сторону ближайшей суши. Но естественно, что Ярослав никого отпускать не собирался. Тому способствовала низкая скорость и еще более поганая маневренность кораблей из-за примитивного парусного вооружения. Какие-то шансы были у галер, что, собственно, составляли больше половины боевого флота европейцев, вот за ними Ярослав и начал активную охоту.

После того как было перетоплено почти две трети кораблей, остальные стали подавать знаки о сдаче, но Ярослав, взбешенный покушением на брата, в плен никого не брал. К тому же все эти пленники лишь отяготили бы его, ведь трофеи либо надо вести к себе в Ригу, либо таскать за собой, это в любом случае потеря драгоценного времени, а его он терять не собирался.