Застрянец (СИ)

— Хорошо, — Мещерский пожал плечами. — Итак, на голосование выносится вопрос о выборе временного управляющего для земель погибшего господина Румянцева. Выношу свою кандидатуру и предлагаю голосовать. Кто за?

Мещерский поднял свою руку, а за ним поспешил Прокопий. Ростопчина смотрела в потолок.

— И я выдвигаю свою кандидатуру, — сказал я. — Кто за?

К потолку устремились моя рука и рука Ростопчиной. Мещерский злобно посмотрел на нас обоих.

— Голосование состоялось. Количество голосов разделилось поровну. Но мой голос, как главы совета, имеет больший вес. Поэтому временное управление землями Румянцева передаётся…

— Давайте уж без самодеятельности, — сказал я и достал из кармана сложенный вчетверо листок. — Мы все поклялись следовать законам совета. Давайте же следовать.

— Что это?! — Прокопий навис над бумажкой.

На мятом жёлтом листке стояли печати. Чернильные и смоляные. Рукой матёрого писаря был начертан текст и обведён в фигурную рамочку. Важный документ, а не газета жопу подтирать.

— Документ об основании Виктомска, который подписали наши с Мещерским деды, — сказал я. — Тут есть про управление, про год основания, про создание совета господ, а ещё про роль народа, — я ткнул пальцем в предпоследний абзац. — Сказано, что в спорных вопросах совета господ решающую роль должен определять заинтересованный в том люд.

— Что ты хочешь сказать?

— По голосам у нас два-два, — ответил я. — Одоевский, войдите, пожалуйста!

— Кто?

В помещение вошёл пузатый мужик с усами. В куртке с медвежьим мехом и сапогах со звенящими цепочками.

— Господин Одоевский! — представил я. — Главный производитель телег и повозок в Виктомске. Избранный народный представитель от земель Румянцева. Итак, господин Одоевский, за вами слово. Кого бы вы хотели видеть на месте временного управляющего землями Румянцева?

— Господина, Глинского, — не раздумывая ответил Одоевский.

— Неожиданно! — я пожал ему руку. — Какая честь для меня!

— Подождите, как это?.., — Мещерский зыркнул на Одоевского. — Совет должен сам…

Мещерский попыхтел, но против бумажки спорить было бессмысленно. Пнув кресло, Румянцева, он пошёл к выходу.

— Погодите, господин Мещерский! — остановил я его. — Это ещё не всё!

— ЧТО?!

— Как временный управляющий землями Румянцева я хочу назначить нового постоянного управляющего, если его одобрит народ.

Мещерский нахмурил лоб и в недоумении уставился на меня.

— Илларион, зайди, пожалуйста!

В кабинет вошёл Мясник. В новой кожаной жилетке и чистых штанах, но по-прежнему с закатанными рукавами, в кожаной шапке и с ножами за поясом.

— С позволения господина Одоевского я назначаю вас новым господином земель Румянцева.

— Подтверждаю, — кивнул Одоевский.

— Что за цирк вы здесь устроили?! При чём здесь!.. Глинский, а ты!.. — Мещерский посмотрел в открытую дверь, где стоял Самсон, потом снова повернулся к нам. — Всего доброго, господа! Рад был встретиться.

Мещерский выскочил из кабинета, хвостиком за ним побежал Прокопий. Я достал из бара ту старую бутылку и откупорил.

— За это стоит выпить!

… … …

В моём новом поместье уже занимались крышей. Чтобы ускорить процесс внутренней отделки, мы построили рядом сарайчик, куда отвезли мебель и отделочные материалы. Почти всё своё свободное время я проводил с моим детищем и никак не мог дождаться, когда заселюсь.

В прошлом мире я мечтал о сорокаметровом клоповнике. Жил на съёмной квартире и временами бредил мыслями о том, чтобы взять ипотеку. Продать душу, оставить под залог свои яички и подписать бумагу в банке. Скорее всего, лет через пять это бы и произошло. На следующие тридцать лет я взял бы на себя обязательства, а зная, мои способности к внезапной смене работ, всё могло закончиться не так уж и благополучно.

Другое дело тут. Без интернета, без компа, без заказа такси через приложение. Зато своё собственное поместье на триста квадратов в центре города. Набитые портфели бабла, уважение, пушки и разрешение шмалять неугодным в морду. Такое же разрешение неугодные имели и по отношению ко мне. Полицейских в Виктомске как таковых не было. Все решали господа в своих районах. Был суд, и за нарушение закона тебя могли посадить в темницу. Впрочем, до независимого суда там было очень далеко. Почти как на моей родине. Суд не особо-то воспринимали всерьёз. Когда вставал вопрос о выяснении отношений или борьбы за свои права, люди в первую очередь думали о мечах и мушкета, а уж потом о бумажках.

Хорошим бонусом к моему положению в этом мире было то, что девчонки и алкоголь были такими же хорошими, а то и лучше. Никаких тебе ботоксных чик из инстаграма и хенеси по цене почки. Цены — доступные, товар — качественный. Проверено!