Затащи меня в Эдем

– Свою дочь она сдала в детский дом. Не знаю, как ей это удалось, но полагаю, что, работая в данной структуре, Гербария имела кое-какие ходы и выходы.

– Не спешите ее осуждать! Гербария не забывала о своей дочери, она регулярно осведомлялась у меня об успехах Милы. И я точно знаю, Гербария хотела, чтобы ее дочь получила достойное воспитание и образование.

– И поэтому Мила оказалась у вас в интернате? Вам Гербария доверяла?

– Да. Вообще-то, у нас тут заведение для детей постарше, мы принимаем детей с пяти лет. Но для Милы было сделано исключение. Из дома малютки она сразу же поступила к нам, у нее была своя няня, которая занималась только ею, ну, и еще несколькими детьми помладше.

– Но Мила особого отношения к себе не оценила?

– У нас хорошее заведение, смело могу в этом признаться. Я потратила много сил и времени, чтобы сделать наш интернат образцовым. Многие наши воспитанники без труда поступают в высшие учебные заведения по выбранному им профилю. Знания, которые они получают у нас в школе, вполне достаточны для этого. С детьми ведется большая педагогическая и воспитательная работа. Вот только Мила… Увы, гордиться своей дочерью Гербария так и не смогла.

– Мила была хулиганкой с самого детства?

– Уникальный случай, мне редко приходилось видеть таких неуправляемых детей. Гербария говорила, что это гены ее отца. Дескать, тот был большим шалопаем, девочка пошла в него. Если это так, то я одобряю то, что Гербария не захотела быть с этим человеком, отказалась выйти за него замуж.

– Но Милу она все-таки родила?

– Полагаю, когда произошел разрыв Гербарии с отцом девочки, срок беременности был уже слишком велик для аборта. Это могло быть опасно для самой Гербарии. Она родила дочь, но не захотела лично заниматься ее воспитанием. Отдала ребенка в дом малютки. А затем, когда убедилась, что девочка унаследовала от отца его характер, отдала свою дочь ко мне.

– На перевоспитание?

– Гербария знала, у меня даже самые отъявленные хулиганы становятся шелковыми. Она прислала Милу мне на перевоспитание. Но, увы, в отношении этой девочки мой профессионализм потерпел крах.

– Говорите, Мила была неуправляема?

– Она постоянно нуждалась в повышенном внимании. И сколько этого внимания мы ей ни давали, ей всегда было его мало. Полагаю, ее ранний алкоголизм являлся проявлением этой ее потребности во всеобщем внимании.

– А откуда она брала деньги на алкоголь?

– Полагаю, зарабатывала их проституцией.

– Полагаете?

– Нет, я знаю это совершенно точно, – вздохнула Калерия. – У Милы было несколько приводов в милицию. Ее задерживали за приставание к взрослым мужчинам. Мне стоило огромного труда замять эти дела и не дать слухам распространиться.

В общем, Калерия выдохнула с огромным облегчением, когда Гербария сообщила ей, что Милу переводят в другое заведение. И все же она пыталась возразить:

– Стоит ли забирать девочку в последний год обучения?

Но Гербария была настроена решительно:

– Учится она из рук вон плохо, губит тебе все показатели. Один год уже ничего не решит. Вряд ли, проваляв дурака все школьные годы, Мила спохватится и за выпускной год наверстает все упущенное.

– Но почему она так поступает? Психологи, которых ты присылала для работы с девочкой, говорят…

– Я знаю, они советуют мне открыться Миле! Дескать, это даст девочке уверенность в том, что ее любят, что она нужна. Но я не могу!

– Ты не хочешь открыть девочке правду? Не хочешь лично познакомиться с ней? Уверена, Мила может исправиться! Ей только нужен стимул, нужна цель! Она пьет, знакомится с парнями без разбора исключительно потому, что ей такая жизнь нравится. Но если бы ей дали серьезный стимул, она могла бы взять себя в руки. Ради большой цели Мила способна измениться.

Но Гербария решительно отвергла это предложение:

– Нет. Я не хочу такую дочь! Если бы Мила росла послушной или хотя бы демонстрировала какие-то способности, тогда я бы еще подумала. А так… Пусть идет по жизни выбранным ею путем. Я сделала для нее все, что могла. Больше я не хочу с ней возиться!

– И ты просто выставишь ее в большую жизнь ни с чем?

– Я подготовила документы, по которым Мила сможет получить комнату, профессию и жить самостоятельно.

– Миле комната не полагается. Она ведь не круглая сирота.

– Комнату я куплю ей сама. Но пусть думает, что получила ее от государства.

– Но почему?

– Я не хочу никаких контактов с этой девицей. Хорошего от нее ждать не приходится. Но возможно, новый город, новые впечатления помогут ей хоть немного остепениться. Но личного общения между мной и Милой не будет никогда. За эти годы дочь не раз жестоко разочаровывала меня своим поведением, я полностью умываю руки в отношении нее.

Калерию охватила тоска. Да, воспитанница причиняла ей немало хлопот, была ее постоянной головной болью, но против своей воли она привязалась к Миле и теперь боялась за девочку больше, чем когда-либо.

– Но Мила пропадет одна.

– Значит, такова ее судьба. Впрочем, если ее отец хочет… пусть он теперь носится со своим отродьем.

Слова Гербарии прозвучали настолько жестко, что даже ее подруга вздрогнула.