Затея

Вождь хотел тогда остаться в армии, он тогда стал генерал-майором. А Генерал тогда там округом командовал. И на рапорте Вождя написал «Отказать!». И еще приписал что-то нелестное для Вождя.

С Академиком и Генералом я обычно гуляю по проспекту Вождя-Основателя. Гуляю-то я то с одним, то с другим. Втроем мы собираемся в исключительных случаях, поскольку Академик презирает Генерала и считает, что все наши мерзости идут от таких вот держиморд, а Генерал презирает Академика и считает, что все наши послабления идут от таких вот гнилых интеллигентишек. Ко мне оба они относятся с почтением, и каждый стремится склонить на свою сторону. А я твердо держу генеральную линию и не впадаю ни в какие уклоны. Все-таки многолетний опыт партийного руководства не прошел даром.

Иногда я люблю гулять один. Иду себе не спеша. Кругом людишки бегут, суетятся. Особенно молодые. В разных заграничных штучках-дрючках. С волосами. В бороде. А я иду себе и посмеиваюсь. Я-то знаю цену всему этому. Меня видом не обманешь. Я думаю, знали бы вы, кто этот тихий, добрый на вид, благообразный старичок! Да, было времечко, было, этого у нас не отнимешь. И плевать нам было на все эти ваши штучки-дрючки. И кому вы этим своим видом могли заси… тьфу, прости Господи! С кем поведешься, от того и наберешься. Чуть было не выразился по-генеральски. В общем, кому вы этим своим видом мозги засоряете?! Нам, что ли? Так мы вас всех насквозь видим! Вот ты, с бородой! Ишь, корчит из себя свободолюбивую персону! А ведь холуй холуем. Ну а ты, что ты-то изображаешь недотрогу?! Видали мы таких десятками. Да и похлеще еще. А как вы, уважаемые новые поколения, одетые и стриженые (или раздетые и нестриженые) по последней моде, дома живете? Что кушать изволите? Как на хлеб с маслом зарабатываете? Вот то-то и оно! От меня это вы не скроете. Я-то все знаю.

Мне спешить некуда. Я своего достиг. И смешно мне глядеть, как все вокруг бегут куда-то, торопятся, нервничают, взгляды всякие бросают. И выражаются. А я иду себе потихоньку. И мысли журчат в моей голове. Нежатся. Неторопливо переваливаются с боку на бок. Лениво потягиваются. А что им еще остается делать? Заслужили свое, и баста. Эх вы, думаю, модники вы мои, торопыги, попрыгунчики бородатенькие, красоточки вы мои костлявенькие! Знали бы вы, что на одни только денежки, незыблемо лежащие на моих сберкнижечках, я мог бы закупить все заграничные штучки-дрючки на этом проспекте! А, каково! Но я помалкиваю. Мне вовсе ни к чему, чтобы вы узнали об этом. Не та теперь эпоха.

А они там чудаки все-таки. Думают, наказали меня, убрав на пенсию. А я свое место знаю. И меру свою знаю. Я даже рад, что теперь не у дел. Только теперь я получил возможность по-настоящему оценить то, чего я достиг в жизни, и насладиться этим. Только вот Генерал слишком громко сверху топает. И мебель двигает, грохочет. Зачем ему это? Жена говорит, что он со своей Генеральшей собачится. Стульями в нее кидает. Надо будет намекнуть ему еще раз, чтобы чуть-чуть потише. Не один же он и доме живет. Как-никак, а мы ведь тоже люди. И собачка его прямо на лестнице гадит. Это безобразие.

Я предпочитаю гулять с Академиком, а не с Генералом. Генерал хам, матерщинник. Ко всем обращается на «ты», хотя не терпит, когда к нему обращаются так же. Он в жизни не прочитал ни одной книжки. Стоит заговорить с ним на какую-нибудь тему, как он обрывает тебя: ты, мол, мне мозги не засирай, говори прямо без этой…йни-муйни. Конечно, книжки ему ни к чему. У него жизненный опыт. Но иногда хочется поговорить, а с ним это не получается. Далее, у Генерала «собачка». Собачка эта размером с африканского льва. И зачем только таких разводят? Ничего в ней, кроме размеров, нет. Ни ума, ни игривости. Даже на задних лапах стоять не может. А палку бросишь — даже глазом не поведет. Ленится. Академик говорит, что эту породу у нас специально вывели для престижа. Западу нос утерли. Переплюнули ихних сенбернаров и ньюфаундлендов. А главное — с такой собакой сразу видно, кто ее хозяин. Она — как погоны генеральские и ордена. Сразу видно. Чтобы такую собаку держать, площадь нужна, специальная кормежка, уход как за балериной. Это со всякими волосатыми козявками пыль в глаза пускать можно. В Министерстве Стройматериалов, например, вахтер имел точно такого же пуделя, как у министра. А такую псину даже генерал-лейтенант еще не может себе позволить. Выходит наш Генерал со своей такой «собачкой» на проспект, и уж никто ничего не видит, кроме этой тупой твари. «Собачка» спокойно рассекает людской поток. Генерал, занимающий своим мощным пузом три четверти тротуара, прет за ней. А ты вынужден приспосабливаться где-то сбоку, как будто ты не тот самый, а просто так, какой-нибудь. И наконец, у Генерала убеждения сохранились нетронутыми еще с тех времен. Убеждения-то, конечно, правильные. Но нельзя же так прямолинейно. Чуть что, Генерал орет на весь проспект: сажать, к стенке ставить, дать по мозгам, заткнуть глотку! Прохожие усмехаются, оглядываются. Того и гляди узнают. Неприятности могут быть.