Затмевая могущественных

— Если поезд остановится, — без особой нужды добавил я, — то у нас не останется шансов против этих налетчиков.

— Значит, — решительно заявил Древотт, — мы сами должны добраться до паровоза. Прогуляемся его крышам.

— Прямо как в юности, — усмехнулся Карнахан, — когда я бегал от контролера, чтобы не платить за билет.

— Только тогда по тебе вряд ли стреляла сотня арабских всадников, — заметил Древотт.

— Пара разъяренных кондукторов не сильно уступает им, — покачал головой Карнахан. — Вы составите нам компанию, мистер Евсеичев?

— Конечно, — кивнул я. — Пусть я и не бегал раньше по крышам вагонов, но всегда хотел попробовать.

— Тогда полезайте следом за мной, — бросил мне Карнахан. — Если что Дэни подстрахует вас.

И больше не говоря ни слова, Пичи ящерицей выскользнул из-за груды наших вещей, сваленных на полу купе. Окно вагона было давно разбито — и он легко ухватился на верхнюю часть рамы, рискуя поранить пальцы об осколки стекла. Подтянувшись, Пичи оттолкнулся ногами от пола — и через минуту его башмаки пропали из виду.

— Полезайте, — поторопил меня Древотт. — Пичи надо прикрыть.

Я бросился следом за Карнаханом — все-таки поранил руки о чертовы осколки. Кровь потекла по пальцам. Но я решил просто не обращать на это внимания. Налетчики обратили на меня пристальное внимание. Слева и справа в стенку вагона врезались пули. На них я тоже внимания не обращал. Поймаю свою — так тому и быть. Сейчас я с этим ничего поделать не могу.

Я подтянулся, оттолкнувшись ногами от нижней рамы. Пичи наверху перехватил мое запястье, потянул на себя. С его помощью я легко взобрался на крышу вагона. Тут же приник к ней, стараясь не подставляться под пули.

Надо сказать, тут народу было достаточно много. Проводники в обход кассы продавали билеты в «четвертый класс», а именно на крышу поезда. На подобное железнодорожное начальство всегда смотрело сквозь пальцы. А вот теперь купившие билет «четвертого класса» несчастные люди корчились, прижимаясь к разогретому солнцем дереву. Многие стонали от полученных ран. Шальные пули так и свистели в воздухе.

Древотта нам с Пичи пришлось вытаскивать вдвоем. Уж больно здоров тот был. Оказавшись на крыше, он повалился на спину, тяжело дыша.

— Проклятье, две пули отскочили от моей стальной лапы. — Он глянул на меня, хитро прищурив глаза. — Так что я, наверное, должен сказать вам спасибо, мистер Евсеичев. Будь моя рука живой — лежать бы мне под копытами этих проклятых Господом налетчиков.

— Считайте, что я спас вам жизнь тогда, в Стамбуле.

Кажется, я начинал становиться столь же циничным, как и эти двое. И не сказал бы, что мне это не нравилось. Подобная лихая бесшабашность пришлась мне весьма по душе.

— Заметано, — бросил Древотт. — А теперь бегите следом за Пичи. И падайте на крышу, когда он падает. Уж кто-кто, а Пичи всегда знает, когда надо бежать, а когда — падать.

— Если ты про Хайберский проход, — бросил через плечо Карнахан, — то это была чистая случайность.

— Или промысел божий, — добавил Древотт.

Но Карнахан не слушал его. Он уже вскочил на ноги и, согнув спину, бросился вперед. Я решил не отставать от него. Оружие мы оба снова сжимали в руках. Хотя толку от него сейчас не было никакого. Однако, наверное, Карнахану, как и мне, рукоятка в ладони придавала уверенности.

Пробежав пять шагов, Пичи повалился ничком. Я рухнул следом. Знал, что где-то за моей спиной упал будто подкошенный Древотт. Мы проползли несколько метров, активно работая локтями, расталкивая пассажиров, едущих «четвертым классом», и их вещи.

У самого края вагона Пичи снова подскочил на ноги, словно заведенный. Бросился бегом. И спустя секунду уже приземлился на крышу соседнего вагона. А там вновь распластался по ней.

Как только Карнахан оказался на крыше следующего вагона, я вскочил на ноги — и бросился вперед. Главное — не дать воли страху, не затормозить перед краем. Ведь это может обернуться для меня плачевно.

Я прыгнул, на секунду зависнув над жуткой, грохочущей пропастью между вагонами. Однако приземлился вполне удачно. Перекатившись через плечо и погасив инерцию, быстренько пополз вперед. Надо же и Древотту место освободить.

Так мы — один за другим — миновали три вагона подряд без каких-либо происшествий. Но надолго нашей удачи, конечно же, не хватило. Слишком уж изменчива эта особа. Да и налетчики поняли — чего мы добиваемся. И решили преградить нам дорогу.

Сразу двое забрались на ближайший к тендеру вагон. Они без жалости раскидывали пассажиров «четвертого класса». А из их вещей сложили своеобразный бруствер, за которым и залегли. Сразу же принялись палить но нам.

Пули впивались в доски вагонной крыши. В отпрянувших от нас пассажиров «четвертого класса». Они тут же в панике бросились бежать. Но мало кому это помогло. Налетчики палили без остановки. Все больше людей валились мертвыми или ранеными с крыши поезда.

Проклятая паника очень метала нам. Когда вокруг тебя носятся и умирают люди, сложно держать в себя в руках. Да и прицелиться во врагов было практически невозможно.