Читаем Затрещины за трещины полностью

Все точно знают, что запишут, как по нотам,


Определение стандартное в решение


 «Проделана


определенная работа».


Работа, размышляю удивленно я.


 Бывает разве неопределенная?


У вас, читатели, прошу определения:


 Насколько велики мои грехи —


Определенное ли, с вашей точки зрения,


Сработал я сейчас стихотворение


Иль неопределенные стихи?



В КАФЕ «ФАНТАСТИКА»


Был шашлык, как плод граната, сочен.


Подбежал официант: — Неплох?


Повторим?


— Спасибо! Поздно очень…


— Что вы! Время детское — час ночи,


А кафе работает до трех!



ОБМАНУТЫЕ ОЖИДАНИЯ


Ему писала пылкие записки,


Но понапрасну расточала пыл:


Его считала человеком близким,


А он не близким — недалеким был!



ПОДЗЕМНАЯ ХИРУРГИЯ


Заболела улица —


Стиснула движение.


Надо о лечении


Принимать решение.


Не предложишь улице


Госпитализацию,


А необходимо ей


Сделать операцию.


За оградой белою


Жители не видели,


Как лечили улицу


Медики-строители.


Вскрыв ее машинами,


В ходе операции


Смело переделали


Все коммуникации.


И вживили тщательно


Коридор под кожею.


Переходят улицу


По нему прохожие…


Улица поправилась,


Ей свободно дышится.


Больше стало транспорта,


И быстрей он движется.


Вот какие новости


Здравоохранения.


И другие улицы


Ждут теперь лечения.



НОВОГОДНЕЕ ПТУ


Дует ветер злой и колкий,


С папой я иду за елкой.


Здравствуй, елочный базар!


Ну и елочки… Кошмар!


Подбираем, как на свалке,


Две облезлых елки-палки.


Все же тащим их домой


На себе упрямо.


Причитая «Боже мой!».


Нас встречает мама.


Папа — мне: — А ну-ка, Вовка,


Где ножовка, где веревка?


Да не там же… не в буфете!


Вот беспомощные дети!


…Мы пилили, подрезали.


Палки накрепко связали.


Были две дрянных метелки —


Стало нечто вроде елки.


Но не обошлось без бед —


Поцарапали паркет.


Ладно! Я, как полотер.


Хоть с трудом, но пол натер.


 С превысокой табуретки


Лампы вешаю на ветки.


Все. Закончена работа


Вилку я в розетку — раз!


Вспышка! Треск! И отчего-то


Вдруг в квартире свет погас.


С замыканием коротким


Бились длинных три часа.


Починили. Мама кротко


Заявляет: — Чудеса!


Ты до этого момента


Не касался инструмента,


 А сегодня — шаг вперед!


Тут она и папа хором:


— Лесорубом, полотером,


Верхолазом и монтером


Ты встречаешь Новый год!



Более подробно о серии





В довоенные 1930-е годы серия выходила не пойми как, на некоторых изданиях даже отсутствует год выпуска. Начиная с 1945 года, у книг появилась сквозная нумерация. Первый номер (сборник «Фронт смеется») вышел в апреле 1945 года, а последний 1132 — в декабре 1991 года (В. Вишневский «В отличие от себя»). В середине 1990-х годов была предпринята судорожная попытка возродить серию, вышло несколько книг мизерным тиражом, и, по-моему, за счет средств самих авторов, но инициатива быстро заглохла.

В период с 1945 по 1958 год приложение выходило нерегулярно — когда 10, а когда и 25 раз в год. С 1959 по 1970 год, в период, когда главным редактором «Крокодила» был Мануил Семёнов, «Библиотечка» как и сам журнал, появлялась в киосках «Союзпечати» 36 раз в году. А с 1971 по 1991 год периодичность была уменьшена до 24 выпусков в год.

Тираж этого издания был намного скромнее, чем у самого журнала и составлял в разные годы от 75 до 300 тысяч экземпляров. Объем книжечек был, как правило, 64 страницы (до 1971 года) или 48 страниц (начиная с 1971 года).

Техническими редакторами серии в разные годы были художники «Крокодила» Евгений Мигунов, Галина Караваева, Гарри Иорш, Герман Огородников, Марк Вайсборд.

Летом 1986 года, когда вышел юбилейный тысячный номер «Библиотеки Крокодила», в 18 номере самого журнала была опубликована большая статья с рассказом об истории данной серии.

Большую часть книг составляли авторские сборники рассказов, фельетонов, пародий или стихов какого-либо одного автора. Но периодически выходили и сборники, включающие произведения победителей крокодильских конкурсов или рассказы и стихи молодых авторов. Были и книжки, объединенные одной определенной темой, например, «Нарочно не придумаешь», «Жажда гола», «Страницы из биографии», «Между нами, женщинами…» и т. д. Часть книг отдавалась на откуп представителям союзных республик и стран соцлагеря, представляющих юмористические журналы-побратимы — «Нианги», «Перец», «Шлуота», «Ойленшпегель», «Лудаш Мати» и т. д.

У постоянных авторов «Крокодила», каждые три года выходило по книжке в «Библиотечке». Художники журнала иллюстрировали примерно по одной книге в год.

Среди авторов «Библиотеки Крокодила» были весьма примечательные личности, например, будущие режиссеры М. Захаров и С. Бодров; сценаристы бессмертных кинокомедий Леонида Гайдая — В. Бахнов, М. Слободской, Я. Костюковский; «серьезные» авторы, например, Л. Кассиль, Л. Зорин, Е. Евтушенко, С. Островой, Л. Ошанин, Р. Рождественский; детские писатели С. Михалков, А. Барто, С. Маршак, В. Драгунский (у последнего в «Библиотечке» в 1960 году вышла самая первая книга).

INFO



Сергей Владимирович РЕВЗИН

Затрещины за трещины


Редактор Р. Т. Киреев

Техн. редактор С. М. Вайсборд


Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература