Зацепить 13-го

Пробормотав что-то вроде «капитан-кайфолом», Пирс наградил Лиззи последним поцелуем и поспешил за товарищами по команде.

— Ты в порядке? — спросил Джонни, наклоняясь ко мне.

Я кивнула.

Он протянул руку, завернул мне прядку за ухо и прошептал:

— Потом увидимся.

Повернувшись, он побежал догонять парней.

«Вау, — подумала я. — Он так же полон решимости, как я — ужаса».

— Джонни! — не удержавшись, крикнула я.

Он остановился, повернулся ко мне. Я бросилась к нему.

— Что-то случилось? — хмуро спросил он, глядя на меня.

— Ничего. Я просто… — Привстав на цыпочки, я обхватила его шею и притянула к себе. — Я хочу, чтобы ты думал о своей безопасности. Хорошо? — Сопротивляясь желанию вжаться в него, я отпустила его шею и отошла. — Будь осторожен. — Я сделала еще шаг назад. — Ладно?

— Ладно, — медленно кивнул Джонни.

Его глаза и сейчас мерцали возбуждением.

— Пока, Джонни, — прошептала я и повернулась, чтобы уйти.

Джонни поймал меня за руку и развернул к себе.

— Ты поедешь вечером со мной? — хрипло спросил он, сверкая глазами и теребя в пальцах прядку моих волос. — Ты по-прежнему согласна, чтобы я отвез тебя домой?

— Да, — прошептала я, подходя ближе. Не удержавшись, я вцепилась в его рубашку. — Согласна.

— Шаннон, я так… — Он судорожно выдохнул и покачал головой. — Вечером… — Его рука коснулась моей щеки. — Вечером поговорим.

— Хорошо, Джонни, — выдохнула я, прислоняясь щекой к его широкой ладони.

Он молча наклонился и поцеловал меня в лоб долгим поцелуем.

Повернулся и ушел.

У меня кружилась голова. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся за дверями, а потом вернулась к подругам.

Сказать, что я была в замешательстве, — не сказать ничего.

Глубина моих чувств к нему граничила с безумием.

Восхищение, вожделение, одержимость… Это и было безумие.

Я никогда такого не ощущала.

Я никогда ни в ком не растворялась.

60. Удушающая хватка Купидона

Джонни

Если бы чувства были предметами, я бы стоял на краю громадной пропасти, а если бы девчонки были оружием, тогда Шаннон Линч была бы мощнейшим оружием массового поражения, направленным мне в сердце.

Потому что я облажался.

Я даже не собирался это отрицать.

Бессмысленно.

Никогда я еще не чувствовал такого к другому человеку.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы пойти в раздевалку.

Особенно когда каждая клеточка требовала извлечь Шаннон из окружающего мира и сохранить для себя.

«Я хочу, чтобы ты думал о своей безопасности. Хорошо?»

Сейчас я мог с уверенностью сказать: во всем, что касалось этой девчонки, я облажался.

Я больше не мог врать себе.

Я не мог сражаться со своими чувствами.

Как тогда в компьютерной игре, она обставила меня.

Когда она рассказала, что над ней издевались, о чем я, к сожалению, уже знал, во мне что-то надломилось.

Словно последние крупицы моей решимости испарились.

И поворотным пунктом стала беззащитность в ее глазах, когда она рассказывала о своих секретах, желая меня поддержать.

Девчонки, которых я знал, так не делали.

Они не вели себя, как Шаннон.

Не встрянь Гибси, я бы ее поцеловал.

Я бы это сделал.

Я уже знал ощущение ее губ.

И ужасно хотел попробовать их снова.

И я бы попробовал.

Я жаждал ее и все, чем она была.

Каждую ее часть.

Внутри и снаружи.

Я хотел биться во всех ее битвах. Я хотел, чтобы она улыбалась, смеялась, хотел вырвать ее у мира и забрать себе.

Я просто ее хотел.

Навсегда.

Я сознавал, что веду себя эгоистично; понимал, чем это, скорее всего, кончится. Я испорчу все, что только можно, и разобью ей сердце. Но мое сердце тоже было вовлечено, вот в чем закавыка.

Я хотел поговорить с ней об этом: безотлагательно, сегодня вечером, и я планировал выложить ей все как есть.

Я больше не выдержу ни дня с этой тяжестью.

Месяцы желания сблизиться с нею, сексуальных фантазий и тоски по ней довели меня до состояния, когда я уже перестал рассуждать здраво.

Потому что вдруг понял: у меня есть чувства к Шаннон.

Реально серьезные чувства.

Постоянные.

Я знал, что слишком взрослый для нее.

И еще я знал, что она слишком нежная и чистая, чтобы тащить ее во всю суету и шумиху моей жизни.

И одновременно я знал, что она слишком переломана, чтобы связываться с таким, как я.

Но я уже чувствовал, как будто тону в ней.

Настолько я был одержим этой девчонкой.

Настолько я ее любил.

Вот же херь.

61. Дыши, Шаннон, просто дыши

Шаннон

В Ройс-колледже все были отстойные.

Серьезно, они были жалкие.

Начало игры задержали более чем на два часа, потому что тренеры Ройса устроили истерику из-за участия Джонни, причем с расчетом на публику.

Это был позор.

Мы два часа торчали под дождем, пока тренеры Ройса изо всех сил пытались не допустить Джонни к игре.

Они рвали и метали, утверждая, что нечестно и недопустимо игроку национальной сборной выходить на поле в матче школьной лиги.

Но ведь это был матч школьных команд.

Джонни учился в одной из школ.

Ему не было восемнадцати.

При желании он имел полное право участвовать в игре.

Команда Томмена не нарушила никаких правил.