Завещание (СИ)

— Когда бы это ни произошло, это все равно будет неприятным открытием для матери, поэтому нельзя перечеркивать всю свою жизнь и полностью погружаться в ребенка. Вы еще такая молодая, у Вас вся жизнь впереди, будут и еще дети. И не спешите судить мужа.

— Еще дети? — усмехнулась Демиана. — Откуда они возьмутся, если мой муж живет от меня в двух месяцах пути?

— Вы хотите вернуться в Империю? Это можно устроить, только скажите, — отозвался Александр. — Не скрою, я бы очень хотел, что бы Вы навсегда остались в Восточных Землях и готов предоставить Вам любые условия и гарантии, но если Ваше сердце рвется домой, то не стану ни задерживать, ни препятствовать.

— Боюсь, у меня больше нет дома, — грустно покачала головой Демиана. — Мой муж… Он… Он красивый мужчина и может быть необыкновенным, если сам этого хочет, но он часто занят и ему не до семьи, да и делить его с другой я не желаю.

— Не надо сгущать краски, — сочувственно промолвил повелитель. — В сердце мужчины всегда живет только одна женщина и другие ничего не значат, просто очередное тело для удовлетворения потребностей организма, я прошу извинения за столь личные подробности. Вашему супругу сейчас нелегко, но рано или поздно он научится ценить и беречь.

— Пока он научится, я состарюсь или мое сердце окончательно разобьется, — покачала головой Демиана. — Вы так много знаете, не сможете объяснить, что случилось с моей брачной вязью? Она … вот! — и герцогиня обнажила запястье.

Повелитель, нахмурившись, осмотрел черный узор.

— Многие знания об Искрящих утеряны, — ответил он после некоторого раздумья. — Я могу ошибаться, но выгорание вязи происходит, если муж сильно обидел свою Искрящую.

— А что происходит в этом случае с вязью супруга?

— Я не уверен, но она также выгорает и если Искрящая не простит, и они не помирятся, то вязь с руки супруга постепенно исчезнет, оставив рубцы в виде рисунка вязи.

— Чем это грозит мне и… ему?

— Вам — ничем. Когда сердце Искрящей перестанет болеть и окончательно откинет память о недостойном, оно опять сможет полюбить кого-нибудь другого. Но я нигде не нашел, что бы это случалось на самом деле — ни один мужчина, став мужем Искрящей, никогда ей не изменит и очень будет стараться ее не огорчать. Если Искрящая счастлива — процветает все вокруг нее.

Но если она расстроена и сильно обижена, жди большой беды, — серьезно проговорил Александр.

— Вы ошибаетесь, один такой мужчина нашелся. Так чем ему грозит выгорание вязи и образование рубца?

— Он никогда не сможет ни с кем заключить брак, Всесветлая его больше не благословит.

— Жестоко, — задумчиво покачивая ребенка, проговорила герцогиня.

— Возможно, — ответил повелитель. — Но справедливо. А почему Вы уверены, что Ваш муж Вам изменил?

— Странный вопрос, учитывая, что Вы тоже видели запись с Бала.

— Не спешите судить, Вы видели, как какая-то женщина сама липла к герцогу, но не видели, что бы он ее поощрял или… был с ней, как с женой, — возразил Александр.

— А вот теперь Вы ошибаетесь, — покачала головой Демиана. — Он был с этой женщиной, как с женой и я тому свидетель. И он позволил надеть ей мое лучшее платье, а ведь это именно она заманила меня в ловушку и продала Араму и Раиму.

— Не могу поверить, чтобы герцог был настолько глуп, — усомнился повелитель. — Возможно, Вы владеете не всей информацией, не спешите судить. Так говорите, эта женщина, которая хвостом таскалась за герцогом по бальному залу — та самая предательница? Очччень интересно. Не скучайте, герцогиня и побольше отдыхайте, я зайду еще сегодня к вечеру, — и повелитель спешно покинул покои Демианы.

Торговцы. Он про них не то, чтобы забыл, Александр ничего не забывал, а отложил в дальний ящик, решив, что разберется с ними позднее. И, кажется, подходящее время для этого как раз наступило.

— Рассказывайте, — бросил Александр двум изрядно похудевшим торговцам, которых извлекли из темницы, наскоро помыли и переодели и выставили под светлые очи халифа.

— Что именно? — осторожно спросил Арам.

— Все. Откуда у вас взялась девушка. Как она к вам попала. Что вы привезли в Империю на продажу. Что продали. У вас час, если меня не удовлетворят ответы, дальше компанию вам составит палач.

Братья переглянулись, повелитель слов на ветер никогда не бросал, и Арам приступил:

— Привезли мы ткани, немного одежды, еще меньше пряностей и украшений. Продавали местным торговцам, те брали сразу много, выгоднее быстрее сбыть, закупаться и ехать назад, чем стоять и самому торговать. Один ювелир, которому мы поставляли украшения, обмолвился, что некая важная дама ищет необычную магическую вещь, способную изменять облик того, кто ее наденет. У нас была такая вещь — костюм гурии, зачарованный магией превращений.

Повелитель молчал и внимательно слушал.

Арам сглотнул и продолжил:

— Суть чар в том, что облик первого, кто надел этот костюм, перейдет на того, кто наденет его следующим и еще на вещь был наложен очень сложный приворот. Мужчина, увидевший женщину в этом костюме, испытает самое большое вожделение, какое только можно представить. Никто не сможет устоять.