Зависимость. Трилогия (СИ)

   - Серьезно что ли? То есть ты такой хороший, а я такая сука, да? Ты запросто можешь исчезнуть на год, ничего не сообщая о себе, позволяя мне думать, что демоны, наконец, прекратили твое жалкое существование, а затем заявляешься как ни в чем ни бывало? Да, я имею полное право злиться. И не надо говорить, будто ты на самом деле испытываешь ко мне какие-то чувства. Как может тот, у кого нет души, разбираться в подобных вещах? Скажи, неужели ты целый год не был ни с одной женщиной?

   Он хотел было что-то сказать, но вдруг передумал, резко качнув головой.

   - Мне тоже не нравится все это. А больше всего мне не нравится то, что я испытываю к тебе какие-то чувства, хотя я демон, и ничего подобного не должно было случиться. Уж будь добра, расскажи, как мне избавиться от всей этой...?

   - Просто забудь обо мне, хорошо? Забудь, что я существую.

   - Это я уже пробовал. Не помогло, - он смотрел на нее умоляюще. - Послушай, Фиби, я же знаю, что нравлюсь тебе. Ты только что подтвердила это. Неужели нельзя не усложнять то, что уже есть между нами?

   - В этом-то все и дело. Между нами ничего нет. И то, что я все еще хочу тебя, ничего не значит. -

Как и то, что я все еще скучаю по тебе. То, что я думала, будто умру без тебя

. - Прости, но я не хочу, чтобы меня снова предали.

   Схватив со стола рюкзак, она вышла, закрыв за собой дверь, до того как слезы брызнули из глаз. Кай ударил кулаком по столу, разломив деревянную плиту надвое. Опять все сначала. Ему опять предстоит сделать выбор: либо в ее пользу, либо в свою.

  1.5

Мизофобия (от греч. "mysos" грязь, загрязнение, осквернение + фобия; mysophobia) - навязчивый страх загрязнения либо заражения, стремление избежать соприкосновения с окружающими предметами.

   Окружающий мир как огромная тюрьма. Причем она настолько огромна, что человек даже не осознает, что его что-то ограничивает. Вы не увидите никаких железных оков и электрического тока над забором, скорее всего, вы не увидите и самого забора. Самые сильные путы - те, о существовании которых мы даже не подозреваем. В этом и таится их самая главная опасность: нельзя бороться с врагом, если даже не знаешь о нем.

   Эти оковы повсюду. Как и глаза надсмотрщиков неустанно наблюдают за каждым твоим шагом. Люди всегда смотрят, всегда оценивают и вешают на чужие шеи ярлыки, если сразу же не удается повесить еще и ярмо. Малейшее отступление от навязанных кем-то правил делает человека изгоем, дичью, полнейшее же пренебрежение всеми - тем, кто диктует новые правила.

   Кью чувствовала себя неуютно, оказавшись на поверхности впервые за пять лет. Девушка думала, что возможность увидеть что-то помимо клетки, обрадует ее, но вышло наоборот. На самом деле она шла по улице, убрав руки в карманы, потому что боялась прикоснуться к чему-либо. Здесь было слишком много людей...Здесь всего было слишком много. Люди шли нескончаемым потоком, и каждый норовил влезть в ее личное пространство, словно у человека вообще не могло быть ничего личного, чего-то такого, что не являлось бы достоянием общественности. Огромные, безобразные, однотипные дома, облицованные стеклом и пластиком, возвышались над головами, и, казалось, готовы раздавить каждого, кто рискнет выйти из строя. Из-за выхлопных газов и летающей в воздухе пыли слизевые оболочки Кью постоянно раздражались. Она почувствовала, что задыхается. Повсюду лица, сотни глаз, наблюдающие за ней со всех сторон.

   Она старалась идти быстрее, едва не переходя на бег, и свернула в первый же проход, попавшийся ей на глаза, чтобы уже через несколько минут скрыться в небольшом закрытом дворике. Два дома были построены так, что образовывали равнобедренный треугольник с каменной аркой, служившей входом. Обе двери смотрели прямо на Кью. Окна были распахнуты настежь, блеклые пятна занавесок опадали и снова вздымались вверх. В центре дворика стоял старинный каменный колодец, увитой плющом. Должно быть, в теплое время года это было красивое зрелище, но сейчас голые, бледно-коричневые ветки напоминали сотни переплетенных змеиных тел. Кью зажмурилась и стала глубоко дышать, стараясь успокоить сердцебиение.

   Просто город, просто двор. Тут нет ничего особенного, она всего лишь отвыкла от городов и большого скопления людей.