Читаем Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны полностью

Первое открытое нападение на эту систему было осуществлено в 1511 году в ряде негодующих проповедей, прочитанных в Санто-Доминго испанцем-доминиканцем Антонио де Монтесиносом, за которыми последовал отказ в причастии некоторым encomenderos

. Эти проповеди возбудили сильное волнение на Эспаньоле, а когда о них стало известно в Испании, вызвали серьезное недовольство в ее официальных кругах. Вице-король Диего Колумб получил приказ положить конец дальнейшим публичным обсуждениям этой темы миссионерами. Монтесинос поспешно отправился в Испанию в надежде убедить советников короля в серьезности ситуации. В этом он, очевидно, преуспел; как было принято при публичном обсуждении вопросов такого рода, корона назначила комиссию, члены которой были и церковнослужителями, и чиновниками, с целью изучить сделанные голословные утверждения и предложить план реформы. Результатом их обсуждений была публикация в конце 1512 года Бургосских законов – первого свода законов, определяющего статус аборигенов и обращение с ними в Испанских Индиях. Encomienda
и система принудительного труда были сохранены, за исключением того, что право поручать индейцев покровительству феодала (в котором было отказано вице-королю в 1511 году) теперь принадлежало исключительно короне. Каждый мужчина-индеец должен был проводить девять месяцев в году на службе у испанцев, и одна треть всей рабочей силы должна была использоваться в добыче золота. С другой стороны, легализуя принудительный труд, законодатели попытались ограничить связанные с ним злоупотребления. В кодексе содержался категоричный и подробный регламент, определяющий часы работы, жилищные условия, одежду, питание и обучение рабочих-индейцев. За исключением подробностей, эти два раздела кодекса содержали мало новшеств. Первым новшеством была уступка колониальной экономической необходимости и потребности в доходах, вторым – уступка совести и человеческому давлению. Главное новшество в кодексе касалось понимания свободы индейцев. Законодатели приняли свободу индейцев как принцип, но решили, что большинство индейцев на практике не способны воспользоваться своей свободой. Было сделано различие между теми, кто мог это сделать, и теми – большинством, – которые не могли; способные воспользоваться своей свободой индейцы были готовы стать христианами и перенять европейский образ жизни, им в определенных границах можно было доверить управлять самими собой. Эти Indios capaces
должны были быть «освобождены» и стать свободными, очевидно от системы encomienda
, так как, будучи цивилизованными, они должны были добровольно принять необходимость иметь постоянную занятость, приносящую заработок. Таких индейцев следовало собирать в деревнях, чтобы ими руководили их собственные вожди, находившиеся под надзором испанских священников и чиновников. Encomenderos, утратившие их труд, должны были получать компенсацию из доходов с уплаченных ими податей. Чтобы увеличить число Indios capaces, следовало отбирать умных индейцев для обучения профессии учителя, а сыновей вождей должны были учить, помимо других вещей, латыни.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах
Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Данная книга известного историка Е. Ю. Спицына, посвященная 20-летней брежневской эпохе, стала долгожданным продолжением двух его прежних работ — «Осень патриарха» и «Хрущевская слякоть». Хорошо известно, что во всей историографии, да и в широком общественном сознании, закрепилось несколько названий этой эпохи, в том числе предельно лживый штамп «брежневский застой», рожденный архитекторами и прорабами горбачевской перестройки. Разоблачению этого и многих других штампов, баек и мифов, связанных как с фигурой самого Л. И. Брежнева, так и со многими явлениями и событиями того времени, и посвящена данная книга. Перед вами плод многолетних трудов автора, где на основе анализа огромного фактического материала, почерпнутого из самых разных архивов, многочисленных мемуаров и научной литературы, он представил свой строго научный взгляд на эту славную страницу нашей советской истории, которая у многих соотечественников до сих пор ассоциируется с лучшими годами их жизни.

Евгений Юрьевич Спицын

История / Образование и наука