Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Амбициозные размеры и изысканный дизайн были характерны не только для церквей. Многие прекрасные светские здания тоже были построены в это время, особенно в Мехико: монетный двор, здание таможни, табачная фабрика, шахтерская школа, Академия Сан-Карлоса – все это известные примеры. Во второй половине XVIII века было потрачено огромное количество общественных денег – в основном по инициативе вице-королей – на улучшение планировки городов. В Мехико произошли огромные изменения в области мощения улиц и уличного освещения, охраны общественного порядка и водоснабжения; quemadero

инквизиции (средневековое религиозное сооружение для сожжения еретиков) было снесено, парк Alameda

– расширен, были проложены новые улицы, а вдоль paseos

(бульвары, аллеи) посажены деревья. Гумбольдт является восторженным свидетелем этих нововведений в светской жизни города. Что касается Лимы, то город был почти полностью уничтожен во время страшного землетрясения 1746 года и был отстроен заново в том же изящном, хотя в целом и менее монументальном стиле. Среди самых характерных черт Лимы XVIII века были огромные городские дома – скорее дворцы, – построенные для частных лиц. Некоторые из них – дворец Торре-Тагле и дом Перричоле, например, все еще стоят, изящные, с закрытыми ставнями, массивные и очаровательные. Архитектурному великолепию столиц вице-королей подражали – иногда всего лишь чуть в меньшей степени – главные города провинций. Гвадалахара, Пуэбла, Кито, Арекипа и многие другие города полны величественных зданий XVIII века.

В просторных и очаровательных городах Америки обитало жестко стратифицированное городское общество. В некоторых городах, которые выросли сравнительно недавно, таких как Буэнос-Айрес, было расово однородное население (за исключением рабов), которое было ориентировано на торговлю; здесь общественные взаимоотношения могли быть по испанским меркам относительно свободными и простыми. Такие города были в основном небольшими и нетипичными. В городах более старых вице-королевств проживало большое небелое население – индейцы, негры или люди смешанных рас; эти люди проживали компактно, никак не выражая свои настроения, за исключением иногда случавшихся вспышек массовых беспорядков. Жестко классифицированные в зависимости от принадлежности к расе или смешанной расе люди делились на «касты», каждая из которых получала точное, зачастую презрительное обобщающее название. Gente distinguida

– люди, четко выражающие свои мысли, состоятельные, узнаваемые по отдельности, были сравнительно малочисленны, и почти все они были белыми или почти белыми. Несколько древних и выдающихся семей метисов сохранили свои богатства и высокое социальное положение и в Новой Испании, и в Перу. Их мужчины носили штаны до колен и напудренные парики, были приняты в свете, как и их предки, но в целом расовое смешение, как в старые добрые времена – в период сразу после завоевания, уже перестало быть приемлемым для правящего класса. Gente distinguida как общественный слой включал высокопоставленных чиновников, церковнослужителей, немногих профессионалов – адвокатов и врачей, некоторых ученых, особенно в городах, где были университеты, крупных землевладельцев и владельцев шахт, имевших городские дома, купцов, в некоторых городах и с определенными целями – немногочисленных процветающих мастеров-ремесленников. В таком городке, как, например, Таско-де-Аларкон, успешно ведущий дела серебряных дел мастер мог быть внушительной местной фигурой. Существовал, разумеется, средний класс владельцев магазинов и кустарей в основном смешанных кровей, явно отличавшийся от тех, кто стоял выше по общественной лестнице. В таком обществе неизбежно было много «бедных белых», носивших такое характерное определение, утверждавшее их «белизну» и общественное положение и стремление избежать ручного труда. Это ярко выраженное утверждение стало возможно отчасти из-за дешевизны труда индейцев, а отчасти из-за наличия при бюрократической системе управления огромного количества и разнообразия мелких должностей. Empleomanía – упорная и зачастую вызывавшая презрение борьба за должности, характерная для испанской жизни в колониях, – хотя она, конечно, и не была ограничена «бедными белыми» – среди них велась особенно ожесточенно и упорно; она отражала затруднительное положение людей, цеплявшихся за край аристократического общества.