Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Большинство первых епископов в Новой Испании были монахами нищенствующих орденов. Первым был доминиканец Хулиан Гарсес, епископ Тласкалы, верный сторонник Лас Касаса, основатель знаменитой больницы для путешественников в Пероте по пути из Веракруса. Францисканец Сума́ррага, которого Карл V представил в 1527 году для епархии Мехико, помимо личной святости, аскетизма и умения управлять, привез в Новую Испанию другую жизненно важную составную часть реформы нищенствующих монашеских орденов – гуманизм. Приблизительно в 1534 году он ввез в Индии первый печатный станок и позднее использовал его, чтобы напечатать учебники по вероучению – Doctrina breve

для обучения священников в епархии и

Doctrina christiana

– простой катехизис на испанском языке и языке науатль для индейцев. Первый состоит главным образом из отрывков произведений Эразма Роттердамского. В обоих учебниках утверждается превосходство веры над трудом и пропагандируется безграничное распространение Библий. Сумаррага также читал труды Томаса Мора и восхищался ими – сохранился экземпляр с его комментариями, – и его восхищение разделял его друг и правовед-гуманист Васко де Кирога, епископ Мичоаканский, который попытался – и с немалым успехом – организовать находящиеся на самообеспечении индейские коммуны, основанные на плане из «Утопии», на берегах озера Пацкуаро.

Список имен и достижений впечатляет. Люди, которые возглавили духовное завоевание Индий, были не простыми монахами; это были отобранные люди, бесстрашные религиозные радикалы, представлявшие и аскетизм, и интеллектуальную закваску реформы церкви в Испании. Многие из них обладали подготовкой и опытом, соответствующими задаче, которая перед ними стояла. Более того, они были армией духовных бойцов, чьи командиры стояли близко к трону: королевская поддержка давала им в их чрезмерной скромности могучую власть. Их миссия планировалась с дисциплиной и вниманием к деталям как военная кампания. И как военная кампания она была, по крайней мере сначала, разрушительной. Несколько десятков решительных людей среди миллионов индейцев – монахи хотели начать свою работу с чистого листа. Они не надеялись воспользоваться какими-то элементами, которые религия местного населения могла иметь общими с христианством. Понятие ацтеков о жизни после смерти, их обряды, на первый взгляд напоминающие крещение и исповедь, казались им дьявольскими пародиями. Более изощренный интерес был у монаха-этнолога Саагуна, принадлежавшего ко второму поколению миссионеров. В первые годы все, что могло сохранить «идолопоклонство» индейцев, должно было быть уничтожено. Демонтировать главные храмы и изгнать жрецов – это была чистой воды предусмотрительность, так как все огромные облицованные камнем пирамиды были потенциальными крепостями. Но для монахов было важнее уничтожить святилища, алтари и скульптуры, которые в них хранились. Идолы, особенно маленькие резные божества деревенских культов, можно было спрятать, – и многие были спрятаны – но делались усилия, чтобы отыскать их, и главные фигуры либо систематически разбивались молотками, либо сбрасывались с фасадов пирамид. В письме от 1531 года Сумаррага утверждал, что в его епархии были разрушены 500 храмов и уничтожены 20 тысяч идолов. Сумарраге, как и другим епископам, также приписывают массовое уничтожение индейских рукописей. Факты, свидетельствующие об этом, менее ясны. Рукописи – многие из них были податными списками и представляли собой чисто мирской интерес – исчезали по многим причинам. Безусловно, сохранились очень немногие.