Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Миссионерские церкви были базами для выдающейся кампании по всеобщей христианизации. Мартин де Валенсия оценил число крещеных в Новой Испании одними только францисканцами цифрой свыше миллиона человек к 1531 году. Мотолиниа назвал цифру почти пять миллионов человек к 1536 году и утверждал, что были случаи, когда монахи крестили в день по полторы тысячи человек. Индейцы приходили креститься каждый день в любое время суток. Францисканцы более последовательно, чем доминиканцы и августинцы, взяли себе за правило никогда им не отказывать и с этой целью использовали сильно сокращенную и упрощенную церемонию. Члены других монашеских орденов даже обвиняли (хотя они и отвергали это) их в том, что они крестили окроплением. Большая часть неофитов была, разумеется, взрослыми людьми, и все монашеские ордена каждый по-своему изо всех сил старались справиться с серьезной задачей – наставлением перед крещением. Об оглашении в современном смысле этого слова не могло быть и речи. Основы веры преподавались всем вместе кандидатам перед крещением. Некоторые официальные выступления «двенадцати» по такому случаю были записаны Саагуном; они представляют собой шедевры простоты и краткости. Индивидуальное обучение посредством катехизиса и проповедей оставлялось на потом, и огромные мастерство и усилия тратились на то, чтобы сделать такое обучение эффективным. Все первые монахи пытались овладеть языками индейцев, обычно языком науатль, хотя некоторые научились говорить и на других языках. Первому спутнику Сумарраги, ученому Андресу де Олмосу, приписывали знание десяти индейских языков. Музыка, живопись, пантомимические пьесы на морально-нравственные темы – использовалось все. Монахи даже придумали специальную архитектурную форму для того, чтобы требовать внимания больших толп народа – atrio

, – просторный, обнесенный стенами двор с открытыми приделами, выходящими вовнутрь через определенные интервалы вдоль стены. Необходимый объем обучения, прежде чем новообращенного индейца можно было принять в христианскую общину – если это вообще случалось, – вызывал очень много споров внутри монашеских орденов, и по этому вопросу августинцы с самого начала придерживались самых либеральных взглядов: индейца можно было принять в христианскую общину сразу после крещения, если его духовник был удовлетворен его благочестием и пониманием азов христианства. Эта точка зрения в конце концов и возобладала в булле

Altitudo divini consilii

, которая официально и решила этот вопрос. Все ордена с самого начала уделяли внимание образованию индейских детей. Во многих миссиях были школы, в которых не только давали религиозные наставления, но и обучали испанскому языку, а в некоторых классах – европейским ремеслам. Самым известным и вызвавшим дискуссии миссионерским образовательным учреждением был францисканский колледж в Сантьяго-Тлателолько, который открылся в 1536 году в присутствии вице-короля. В его учебный план входила латынь, и он был предназначен для подготовки священнослужителей из местного населения.

Успех монахов в установлении своего влияния на индейцев был необыкновенным. Сделав соответствующую скидку на их таланты и преданность делу ради авторитета, возникшего из их бескорыстной бедности, это влияние можно было объяснить только психологией индейцев. Индейцы привыкли жить в соответствии с замысловатым и нескончаемым ритуалом, который управлял всей их деятельностью в общине, включая крайне важные процессы сельского хозяйства. Церемонии и работа были переплетены и неразделимы. Испанское завоевание вместе с разрушением храмов, запрещением языческих танцев, насильственным обращением в христианство ослабляло и в некоторых местах уничтожало древнюю обрядовую организацию. Труд – будь то принудительный труд на encomendero, или труд за плату, или даже сельскохозяйственный труд для пропитания – перестал быть частью социорелигиозной церемониальной системы и стал просто необходимостью. В духовной и общественной жизни индейцев образовалась пустота, которую можно было заполнить, хотя бы частично и зачастую поверхностно, церковными обрядами и деятельностью – постройкой церквей. Монахи понимали эту необходимость, и по всей Новой Испании были построены многочисленные и иногда очень большие церкви. И хотя своей массивностью они были обязаны соображениям обороны, но своим великолепием – желанию возместить утраченное великолепие языческих храмов. Аналогичным образом великолепие церковных ритуалов, гораздо более замысловатых, чем обычно в Европе, было попыткой удовлетворить тоску индейцев по былой церемониальной жизни, которую они во многом утратили.