Завоеватель сердец

Герцог выслал навстречу ей почетный эскорт, дабы сопроводить свою нареченную в Э, где и должно было состояться бракосочетание. Выглядывая в щелочку между занавесок своего паланкина, миледи Матильда увидела буйное разноцветье мантий и блеск стали. Ослепительная роскошь нормандской кавалькады затмила собой великолепие кортежа графа Болдуина. Леди ошеломленно взирала на роскошные одеяния своих сопровождающих и буквально мурлыкала от удовольствия. Каким бы холодным он ни выглядел, герцог Вильгельм стремился поразить невесту пышностью собственного двора, словно павлин, распустивший перья перед самкой.

В Э их встретило шумное изысканное общество. Лицо Матильды прикрывала вуаль, леди вела себя со скромной сдержанностью, но, хотя она старательно не поднимала глаза, от ее внимания ничего не ускользало. Замок был переполнен благородными лордами, а также их женами, рыцарями и управляющими, пажами, камердинерами и церемониймейстерами. Голова у женщины шла кругом, и она с благодарностью позволила увести себя в предоставленные ей апартаменты.

Здесь личные камеристки Матильды, искоса поглядывая на гранд-дам, назначенных герцогом в услужение их госпоже, искупали ее и переодели для первой встречи с женихом. Она предоставила им нарядить себя так, как они считали нужным. Поглядывая в узкие стрельчатые окна на окружающий пейзаж со сгущающимися серыми сумерками, она подумала про себя, что Нормандия кажется ей блеклой и унылой.

К ужину ее свела вниз графиня Адела, которая зашла к дочери в опочивальню, дабы лично убедиться, что камеристки сделали все как надо. Графиня любезно поболтала с нормандскими гранд-дамами, но Матильде, со страхом ожидающей предстоящей церемонии, голос матери показался зловещим.

Они двинулись по бесконечным каменным галереям, со стен которых на Матильду взирали суровые лица, вышитые на гобеленах. Графиня держала дочь под руку; впереди и позади них стройными рядами шли фрейлины, шлейфы их платьев с легким шорохом скользили по каменному полу.

Матильде показалось, что огромный банкетный зал освещен сиянием тысячи свечей. Бесчисленные огоньки слепили ее; проходя по зале к помосту, установленному под высокими окнами в дальнем конце, она видела лишь желтые язычки. Вот леди поднялась на возвышение; до нее донесся сначала голос отца, а потом и другой, более глубокий; по коже ее пробежали мурашки, когда она узнала его. Ее трепещущая рука легла в сильную ладонь, которая, несмотря на всю свою мощь, тоже подрагивала от волнения; перед глазами Матильды все плыло, но она, однако, смутно различила лицо герцога, когда тот склонился над ее пальчиками, целуя их. Он обратился к ней с формальным приветствием и почти сразу же отпустил ее руку. За столом Матильда оказалась рядом с ним, но разговор поддерживала с Фитц-Осберном, сидевшим по другую сторону от нее. А герцог, похоже, все внимание уделял графу Болдуину и его супруге; к Матильде же он обращался как к незнакомке, однако при этом не сводил глаз с ее лица.

Столкнувшись с подобным обращением, она понемногу начала приходить в себя. Взор ее прояснился, и женщина принялась напряженно наблюдать за всем, что происходит вокруг, мило болтая с Фитц-Осберном и приберегая холодную надменность для герцога. Матильда заметила, что на золотом блюде ей подают самые изысканные яства. Впрочем, ела она немного, пила еще меньше и вскоре встала из-за стола вместе с матерью и своими фрейлинами.

Графиня была в полном восторге от Э, с нетерпением ожидая возможности побывать в Руане, где должны были состояться обещанные после бракосочетания празднества и увеселения. Одобрительно отозвавшись о пышной роскоши и великолепном убранстве, которыми окружил их герцог, она пожелала Матильде счастья в браке со столь благородным женихом.

Матильда едва не утонула в огромной постели, со всех сторон завешенной жесткими занавесями, и негромко проговорила:

– Я всем довольна, благодарю вас, мадам.

Глядя вслед матери, выходящей из опочивальни, она спрашивала себя, что означает эта нарочитая холодность герцога. Заснула Матильда очень не скоро, и сон ее был беспокойным; она несколько раз просыпалась посреди ночи, разбуженная кошмарами.

На следующий день женщина увидела герцога только во время церемонии бракосочетания в церкви собора Нотр-Дам-де-Э. Отец взял ее под руку и провел между рядами вельмож, слетевшихся в Э, чтобы поглазеть на свадебные торжества. На ней было длинное платье, расшитое драгоценными камнями, со шлейфом длиной в несколько элей[38], который несли подружки невесты.

Войдя в церковь, Матильда тут же принялась искать и нашла взглядом Вильгельма, стоявшего у ступеней алтаря вместе со своим сводным братом Мортеном и другими лордами, коих она не знала. Его наряд отливал пурпуром и золотом, на боку висел меч, а шлем венчал золотой обруч. С его плеч до самой земли ниспадала мантия, подбитая золотом, что мерцала и переливалась при каждом его движении.