Завораш (СИ)

— Куда собрался, опарыш? — Прошипел чей-то голос прямо в ухо, — Бежать надумал? С нашим… Имуществом…

Наверняка ответ должен был оказаться достойным сына номарха, и таким же остроумным, как те шутки, которыми он сыпал в компании других любителей смолы. Но, как на зло, Спитамен растерял все мысли. Любые остроты исчезали как дым, стоило лишь посмотреть вниз. И не важно, что мгновение назад он планировал прыгнуть. Теперь, подвешенный в воздухе, беспомощный, он внезапно понял: до земли внизу слишком далеко.

А затем та же самая сила, которая удерживала его все это время, швырнула его вниз.

— Хотел прыгать? Ну, прыгай.

Последние слова Спитамен услышал уже в полёте, а осознал уже на земле.

Он приземлился на обе ноги и не совсем удачно подставленную руку. Причём основной вес тела пришёлся именно на руку. Запястье подогнулось, и вслед за оглушительной болью пришла волна тупого онемения.

Сверху раздался хохот. Спитамену не нужно было поднимать голову, чтобы понять, что он никого там не увидит.

В то же самое время совсем рядом другой голос прошипел:

— А теперь отдай нам то, что тебе не принадлежит.

Наверняка это был второй невидимка, кто именно — Спитамен не знал. Ему лишь почему-то казалось, что наверху на лестнице, его за шиворот держал Белозубый, а внизу встретил молчаливый убийца и следопыт «Иностранец». Спустя мгновение догадка подтвердилась — в той её части, где утверждалось про «убийцу». Горло Спитамена обхватили незнакомые руки. Призрачные пальцы вцепились в шею, протыкая кожу, сдавливая гортань.

Хватка была железной. А кроме того, Спитамен по-прежнему не видел перед собой противника. Ещё никогда ему не приходилось бороться с человеком, который пытался его убить, и тем более — не видеть перед собой его лица. Невозможно было сказать, что перед ним за человек, и что именно отражается в его глазах в этот момент. Есть ли там место жалости? Хоть капля сожаления от необходимости совершать подобное? Или взгляд убийцы холоден и бесстрастен? Спитамен был лишён даже этого.

Ему показалось, что воздух мгновенно выкачали из лёгких.

Зрение Спитамена начало затуманиваться.

Внезапно он осознал, что умирает.

Его не убило плавание по каналу, не достала алебарда модификанта, пуля стражей и меч клирика. Но вот теперь, кажется, его время пришло, и умрёт он от рук того, кого даже не способен увидеть.

Впрочем… Что это меняет?

Любой другой удивился бы тому, что в такую минуту Спитамен рассуждал довольно-таки связно. На мгновение вернулся Аристо — рассудительный и спокойный.

Возможно, он и не способен видеть нападающего. Но ведь он по-прежнему здесь? Его руки обхватывают Спитаменову шею, глаза бешено вращаются, рот перекошен от злобы, и из него вырывается прерывистое, пахнущее гнилью, дыхание.

Помня, что противник — прямо перед ним, хотя и не виден, Спитамен нанёс удар. Целиться он не мог, а потому ударил прямо.

Костяшки кулака столкнулись с чем-то мягким, и погрузились глубже. Раздался хруст. Спитамен понял, что попал невидимке в переносицу. Недолго думая, он нанёс второй удар. На этот раз кулак угодил невидимке в челюсть. Губы лопнули словно пара переспелых фруктов, и Спитамен ощутил, как вылетают выбитые зубы.

Все же эти двое были не более чем людьми, хоть и невидимыми.

Он ударил в третий раз.

На этот раз в его руке была зажата сфера.

По непонятным причинам Спитамен достал её из кармана, сжал в кулаке, а потом ударил.

Удар был сокрушительным. В стороны брызнули капли крови. Настоящей, алой крови, которая в темноте казалась черной. А кроме того, стала видна часть лица нападавшего — серая дряблая кожа, один глаз и часть щеки. То место, куда угодил последний удар, неожиданно потеряло свою невидимость.

Зрелище было жутким. Спитамен видел, как бешено вращается подвешенный в пустоте глаз, как сокращаются под дряблой кожей мышцы лица, словно человек старается что-то сказать. Но что гораздо хуже — там, где плоть исчезала, она не пропадала одномоментно, постепенно истончаясь. И под этим тонким клочком кожи при желании можно было рассмотреть сухожилия, хрящи, а также фрагмент белой кости.

Неким образом то, что он нанёс удар кулаком с зажатой в нем сферой, повлияло на маскировку «невидимок». И Спитамен ударил ещё. На этот раз кулак угодил противнику в шею. Кожа под ней мгновенно проступила, и не только — показались части… Чего, гортани? Спитамен увидел длинную влажную трубку, ведущую в никуда. Сверху к ней крепились белёсые волокна мышц, а также нечто, напоминающее частокол из фрагментов белого цвета. Спустя мгновение он догадался, что это зубы.

Хватка противника ослабла. Спустя пару ударов бешено колотящегося сердца пальцы отпустили горло.

Способность дышать вернулась к Спитамену не сразу. Некоторое время он хватал ртом воздух, который казался ему колким и жёстким.

Если это и можно было назвать триумфом, то продлился он недолго. Внезапно Спитамен почувствовал приближение второго нападавшего. Он мгновенно сообразил, что Белозубому вполне хватило бы времени спуститься вниз по лестнице и прийти на помощь товарищу.