Завтра подует завтрашний ветер

Дождь все набирал силу, и еще немного, и могло показаться, что начинается потоп. Но в комнате было тепло и уютно, так что о потопе снаружи заставлял забыть уют внутри. Они действительно разговаривали как старые добрые друзья, которые просто давно не виделись. Мидори начало казаться, что зря она все это время его избегала, когда можно было иметь такого хорошего друга. Она рассказывала о своей работе, о своих фотографиях, даже пару раз упомянула Чонхо, хотя тут же опускала голову и расстраивалась при его упоминании. А он – о своей музыке, своих выступлениях, о своих недавних съемках в дораме «Один выстрел на двоих».

– … вот я им и говорю: «Я могу сам выполнить этот трюк». А они мне ставят каскадера. Ну ладно, я согласился. Так этот каскадер сам и сломал руку! Пришлось его заменять, – с притворным вздохом говорил Дзюн.

Мидори уже смеялась от всего сердца.

– Не хочешь вина? – вдруг спросил Дзюн.

Мидори продолжала смеяться и ответила далеко не сразу.

– Давай, – наконец сказала она.

Дзюн заказал в номер бутылку вина, которую принесли всего через пару минут. Он разлил вино по двум бокалам. С вином стало веселее. Но вдруг вино развязало ей язык, и через пару минут она вдруг начала рассказывать о недавнем инциденте. Она редко употребляла алкоголь, так что уже на втором бокале она выложила все, что ее так волновало несколько дней. Сказала все, ничего не утаивая и не скрывая. А Дзюн слушал ее, сочувствуя где-то глубоко в душе, но в той же глубине и улыбаясь.

– И теперь я н-не знаю, что делать! – уже со слезами закончила Мидори.

– Когда ты вернешься, поговори с ним, – посоветовал Дзюн.

– Я так и хотела, но… Ой, что-то здесь жарко, – внезапно сказала она, поднимаясь с края кровати, где провела добрых два часа.

Но дойти до пульта кондиционера ей было не суждено, потому что в следующий момент она запнулась о собственную ногу и упала прямо на Дзюна, который сидел на диване. В ее глазах еще блестели слезы. Она подняла голову и посмотрела на Дзюна, уже хотела продолжить свой не совсем удачный путь до пульта, но он удержал ее. Еще через несколько мгновений он поцеловал ее, не так, как в прошлый раз, а нежно и ласково. Она начала отбиваться, но он крепко удерживал ее. Еще пару секунд и она ответила на его поцелуй. Так они и сидели на диване, нежно приникнув друг к другу губами, словно вернулось то время, что было шесть лет назад. Потом он прикоснулся к верхней пуговице ее блузки, через несколько секунд расстегнув.

– Не надо… – прошептала она, отстраняясь.

Но Дзюн не слышал ее. Да и она скоро перестала слышать голос разума, подчиняясь исключительно чувствам. Они руководили ею в эту ночь. Кто выключил свет, никто из них уже не помнил.

Мидори проснулась, когда уже утренние лучи солнца пробивались в окно. Волосы, рассыпанные по подушке, отражали золотой свет. Она снова закрыла глаза и сладко потянулась. Но вдруг почувствовала еще чье-то присутствие. Она резко открыла глаза и увидела Дзюна, который лежа смотрел на нее.

– Доброе утро, – тихо сказал он ей.

– Мы… – вместо ответа начала она, но договорить так и не смогла.

– Да, – ответил Дзюн.

Мидори закрыла лицо руками. Она бы предпочла вообще не отрывать рук от лица, но в скором времени они затекли. Она резко встала, но головная боль заставила ее затормозить свои движения.

– Мне нужно идти, – будто самой себе сказала она, принявшись быстро одеваться.

– Куда спешить? – спросил он, беспечно улыбаясь.

На это Мидори ничего не ответила, только продолжая одеваться. В ее голове билась теперь лишь одна мысль: как она посмотрит Чонхо в глаза, в его светлые замечательные глаза? Она побросала все свои оставшиеся вещи в сумку и уже собиралась уходить, но остановилась на пороге.

– Ты… бесчестный мерзавец, – бросила она Дзюну, не смотря ему в лицо, а куда-то в сторону.

Дзюн хмыкнул на это и продолжил бездумно валяться в постели, наблюдая за солнечными отражениями на потолке от расположенного внизу пруда. Мидори пулей вылетела за дверь.

Она провела весь день в отеле, просто взявшись обеими руками за голову и раскачиваясь из стороны в сторону или меряя шагами комнату из угла в угол. О статье на несколько дней пришлось забыть. Хотя если он так же поступил с ней? Эта мысль ей пришла внезапно. Ведь ответила та девушка…

А на следующий день был самолет. Она улетела из Тайваня совершенно опустошенная.

Шла уже вторая неделя бесконечных тренировок днем и всяческих прогулок по Ульсану ночью. Чонхо привык к такой жизни, и она была ему даже в некотором смысле в радость.