Завтра в тот же час

– Сначала все будет немного странно, – сказал он. Леонард объяснил ей, что будет дальше, рассказал про сумбур, который ее ожидает. Она будет помнить свою жизнь – прежнюю жизнь, но не очень отчетливо. В конце концов, воспоминания – всего лишь воспоминания, со временем они меркнут, особенно без подсказок в виде фотографий. С годами все сгладится. По крайней мере, он так думал. Разумеется, сказал он, он не может знать наверняка. Леонард был совершенно спокоен, но у Элис начиналась паника.

– Но я только попала сюда, – сказала она. – Это нечестно. – Она хотела сказать ему, что это нечестно, потому что она еще не придумала, как сделать так, чтобы, когда она вернется назад – или вперед, или как это назвать, – он ждал ее там. С открытыми глазами.

Леонард кивнул.

– Времени всегда мало, я знаю. Но помни о том, что ты знаешь, как сюда попасть. Ты знаешь, сколько раз я смотрел, как ты рождалась? Ты всегда можешь вернуться.

– И ты просто будешь здесь? Мы можем прыгать туда-сюда просто так? И что мне теперь делать? Элис потрясла руками, потом ногами – такой флешмобный танец из одного танцора. – Что мне надо делать?

– Уже поздно, – ответил Леонард. – Я бы пошел спать. Или можем посидеть на диване.

Элис прошла мимо отца и устремилась по темному коридору. Урсула потерлась о ее ноги, и Элис, нагнувшись, подняла ее на руки. Она прилегла на диван, и кошка тут же свернулась у нее под мышкой.

Леонард укрыл ее пледом и включил телевизор, но Элис чувствовала, что он смотрит не на экран, а на нее. Она закрыла глаза и попыталась дышать как обычно, но у нее перед глазами стояли скукоженные, прокуренные легкие – черные, как в социальной рекламе против курения, которая была призвана напугать ее, но не справилась с этой задачей.

– Сделаешь для меня кое-что? – спросила Элис.

– Конечно. Что? – отозвался Леонард.

– Брось курить. По-настоящему. – Леонард уже пытался, примерно каждые десять лет, с тех пор как сам был подростком.

Он хмыкнул.

– Хорошо. Я попробую. Ты подловила меня в момент слабости, так что я обещаю попытаться. – Он немного помолчал. – Эл, а почему в сторожке было пусто? – сказал он не то ей, не то самому себе. – Я же следил за ней. Ее что, просто вычистили? А где я был?

Элис не хотела ему лгать, но и правду сказать не могла. Она не так часто думала о больнице, по крайней мере, не так часто, как обычно. Все это казалось таким далеким, каким в общем-то и было – их разделяли десятилетия, целые эпохи. Если бы у них в семье было принято обниматься, она бы обняла отца, просто чтобы убедиться, что успела. И почему они никогда не обнимались? Она сама не хотела? Или он? Элис не могла вспомнить. Леонард был рядом, он говорил с ней. Все остальное неважно.

– Я сама все вытащила. Она была битком набита, как обычно. Кучу времени убила, – пробормотала Элис в диванный подлокотник и отчалила.

Часть третья

Глава 36

Элис не уснула, во всяком случае, ей так не показалось, но она чувствовала, что как будто всплывает из-под толщи воды, как обычно бывает при пробуждении. Она вытянула руки над головой и наткнулась на что-то твердое. Элис вслепую пошарила руками – что-то прочное, отполированное, рельефное, определенно непохожее на отцовскую кровать, – и следом открыла глаза.

Привыкнув к темноте, она увидела, что лежит в постели – гигантской, больше, чем кинг, если такие вообще есть. Элис пошевелила пальцами на ногах, чтобы убедиться, что она может и что это именно они выглядывают из-под тяжелого одеяла. Комната смахивала на дорогой гостиничный номер, которого она не может себе позволить. Прямо у нее под носом обнаружился серебристый светильник с угловатым абажуром. Элис включила свет. Вторая половина кровати пустовала, одеяло было небрежно откинуто к ногам, как будто кто-то только что из-под него вылез. Стены в комнате были кремово‑бежевые, постельное белье кремово‑бежевое, а полы деревянные, искусно постеленные сотню лет назад. Элис знала наверняка две вещи: она никогда раньше не бывала в этой комнате, и в то же время это, без сомнения, была ее комната. Как и говорил Леонард: «Ты проснешься в своей постели, где бы она ни была. Ты окажешься в своей жизни, так же как и сейчас. Вокруг будет много такого, что ты пропустила, но со временем ты освоишься».

* * *