Виктор Сонькин

Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу

О чем эта книга

На западном берегу Нила, возле древних Фив, стоят две полуразрушенные статуи. Они изображают фараона Аменхотепа III, но в античности одна из них была известна как «Колосс Мемнона» — в честь эфиопского воина-полубога, который со своим войском пришел помочь обреченным троянцам и пал от руки Ахиллеса. Говорили, что на рассвете эта статуя иногда издает звук, похожий на звук человеческого голоса.

Статуя Мемнона привлекала греческих и римских туристов на протяжении нескольких веков. Ее посещали высокопоставленные гости — например, молодой полководец Германик, любимец войска и римского народа, приехавший в Египет, чтобы «ознакомиться с древностями» (cognoscendae antiquitatis)

, и император Адриан со своей свитой. За два первых века нашей эры гигантские ноги Мемнона покрылись сотней надписей в стиле «Здесь были Кесарь и Осия» — среди них сорок пять по-латыни, шестьдесят три по-гречески и одна двуязычная.[1]

С тех пор страсть к путешествиям и страсть к историческим знаниям переплелись еще теснее. В XVIII веке приобщение к сокровищам античности превратилось в строго расписанный «Большой тур по континенту», без которого образование британца считалось неполноценным. А от Большого тура уже рукой подать до современных турпакетов «Все сокровища Италии за неделю» и бесчисленных путеводителей.

Книги о городах и странах, рассчитанные на любителей истории, в наши дни делятся на две основные категории. Одни подробно описывают здания, руины, методы строительства, размеры и архитектурные особенности древних памятников. Другие исходят из того, что можно путешествовать во времени, и объясняют, как прожить в древнем Риме на пять сестерциев в день.

Эта книга устроена иначе. Она рассказывает не только и даже не столько о камнях и пьедесталах — а об историях, которые за ними стоят. Одно дело — просто проходить мимо здания Министерства финансов, где и развалин-то никаких нет; другое дело — знать, что на этом месте некогда было «Проклятое поле», где хоронили жриц-весталок, нарушивших обет целомудрия, и их кости до сих пор лежат где-то здесь, под землей, совсем рядом.

Вызвать эти смутные тени со страниц древних писателей и скучных учебников, поставить их там, где они при жизни любили, сражались, дурачились, торговали, плели интриги, — вот в чем задача нашей книжки. Если вы собираетесь в дорогу, или недавно вернулись из Вечного города, только мечтаете о нем или предпочитаете путешествовать не вставая с кресла — эта книга для вас.

Слова благодарности

Римский император Марк Аврелий был по совместительству философ-стоик. Свое философское сочинение, которое по-русски называется то «Размышления», то «К самому себе», он начал с перечисления людей, которым был обязан чертами характера и жаждой знаний: «От Вера, моего деда, я унаследовал сердечность и незлобивость. От матери — благочестие, щедрость, воздержание. От прадеда — то, что не пришлось посещать публичных школ. От воспитателя — равнодушие к борьбе между зелеными и синими [имеются в виду спортивные команды на колесничных гонках]. От Рустика… От Апполония… От Александра-грамматика…»

Древние хорошо понимали, что человек существует не сам по себе и плоды его труда — часть непрекращающегося круговорота поколений и общения. Для выражений признательности в англоязычных научных книгах (а в последнее время и в научно-популярных, и в художественных) есть даже специальное слово, acknowledgements. Пусть и здесь в начале книги прозвучат слова благодарности тем, кто так или иначе принимал участие в ее появлении на свет. Я прошу прощения у всех, кого я по забывчивости или рассеянности не упомянул.

Несколько человек, знакомых со мною лично или по переписке, предложили прочитать отдельные главы или всю рукопись целиком и высказать свои соображения, поправки, замечания и пожелания. Я глубоко признателен историку Виктории Мелехсон, журналисту Юлии Штутиной, аналитику Анне Черновой и ее маме Ирине, доктору Владимиру Капустину за доброжелательные и критичные замечания. Филолог-классик, литературный критик и переводчик Григорий Дашевский деликатно исправил несколько неточностей и высказал ряд ценных предложений. Особую благодарность я хочу принести журналисту Ольге Гринкруг, автору прекрасных путеводителей по Риму и Флоренции, редактору путеводителя по Италии; она самоотверженно прочитала почти весь текст, и без ее сомнений, уточнений и поправок книга бы многое потеряла.