Здравствуйте, я ваша сваха!

  – А Иньянъс тащится от музыки Дайста Брутмэна. У него даже в крыле есть комната, полностью обклеенная плакатами группы "Только Хотел" и заставленная всем, на чем когда-либо клеили их эмблему: кружки, тарелки, майки, ручки, тетрадки, сумки, портфели и подобная фигня.

  – Охренеть, – только и смогла я выдать пораженно.

  А мы-то думали, что Самануэль нам дал именно эти личины совсем по другой причине.

  – Поэтому когда вы появились, эти трое с нетерпением и предвкушением ожидали, что вы начнете втираться к ним в доверие и выспрашивать информацию о Игнатриасе, но вы поступили совсем по-другому и натравили на слуг своего лепрекона! – Мальхиор рассмеялся и хлопнул в ладоши. – Знала бы ты, как они от этого обалдели. Хотя по мне, так даже круче!

  – Вы и об этом знаете? – ужаснулась я. – А о том, что мы женщины под личинами мужчин?

  – В замке трудно утаивать информацию, – пояснил снисходительной усмешкой принц, а затем задумчиво нахмурился. – Но я не думаю, что кому-то известно об этом, иначе весь замок уже бы гудел этой сплетней.

  – И что с нами стало, если бы кто-то узнал? – с замиранием сердца спросила я, представляя себе того очень вежливого огра с секатором в руках и отнюдь не в саду.

   – Ничего, – простодушно ответил Мальхиор. – Все бы сильней только заинтересовались, но не больше.

  – И с нами бы ничего б не сделали?! – не поверила я.

  – Что бы с вами сделали? – парировал принц с усмешкой. – Королевская семья и не подумает лишить себя подобного развлечения.

  – Да уж, – в шоке протянула я, окончательно понимая: вы влипли и влипли по крупному! – Слушай, а можно задать тебе один вопрос?

  – Про Игнатриаса? – с понимающей усмешкой уточнил Мальхиор. На секунду его взгляд задержался на моих губах и вернулся к глазам.

  Я сделала вид, что ничего не заметила.

  – И о нем тоже, но хотела я спросить о другом.

  – Это уже два вопроса, – протянул принц с весельем в голосе и махнул рукой. – Ладно, задавай.

  – Почему у вас такие странные глаза? – спросила я и пояснила свой вопрос: – В смысле, у некоторых из королевской семьи зрачки двигаются, а у некоторых – нет. Вот и у тебя они двигались, а после того как ты "вырос" перестали.

  – Как бы тебе пояснить, – задумчиво протянул принц, наклонив голову набок. – Ходит молва, что зрачки у нас движутся в зависимости от наших эмоций и перестают двигаться тогда, когда мы ими учимся владеть, но это немного не так. От сильных эмоций они, действительно, начинаются двигаться сильней, но перестают только тогда, когда мы добиваемся своей главной мечты, цели, желания, смотря у кого что, в жизни. Хаос не зря называют бунтарем судьбы и нам, его детям, передалось это бунтарство. И ещё говорят: глаза зеркало души, что тоже правда. Наша душа мечется в поисках смысла и, найдя или добившись своей цели, метаться перестает. Чаще всего это происходит, когда кто-то из детей Хаоса находит свою вторую половинку, что по мне довольно банальное желание, или получает власть, что не менее банально. Вот у моего отца зрачки перестали двигаться, когда он увидел меня, мне бабушка рассказала. Наверное, он вправду любил Керру страной, ненормальной, жестокой, но всё же любовью, раз цель его жизни была в их совместном ребёнке. У Огррнорна они перестали двигаться, когда он узнал, что не первый принц.

  – Почему? – изумилась я. – Мне, кажется, что он, наоборот, должен был расстроиться, ведь твое существование лишает его короны.

  – Вот именно! – поднял принц палец вверх. – Понимаешь, Огррнорн с детства любил читать книги и грезил путешествиями. И когда он узнал, что королем может не стать, то понял, что если я им стану, он обретет свободу. Многие принцы и принцессы, после того, как первенец становиться королем, уходят из замка. Чтоб найти свое место в жизни, ведь они прекрасно знают – трон занять им никогда не дано будет. Если бы у нас была бы такая же ситуация, как в домене Тьмы, то мы бы, скорей всего, друг с другом воевали бы за трон, но первенец бессмертен, и бороться с ним бесполезно. Поэтому когда я займу трон, – он вдруг осёкся, с удивлением на меня взглянул, словно только понял это, а затем воскликнул: – Хаос! У меня осталось каких-то пятьдесят лет!

  – Нет, Мальх, – с улыбкой возразила я. – У тебя в запасе намного больше лет.

  – Я не о том, – со счастливой улыбкой ответил принц, – но ты права, и за это, Ивона, я вечно буду тебе благодарен.

  – Столько я не проживу, – со смешком ответила я, – а вот ещё лет сто так точно.

  – Да, вы ведь теперь живете в среднем до ста двадцати-пятидесяти лет.

  Данный факт был не очень приятен для слуха, поэтому я поспешила вернуться к нашей теме:

  – Значит, твое желание было снять проклятье, поэтому твои зрачки и перестали двигаться, когда мы его сняли.

  – Ты.

  – Нет, – возразила с упорством я. – Мы – я и Керра.

   Мальхиор на это ничего не ответил, и взгляд перевел на окно.

  – А какая цель, мечта или стремление у Игнатриаса? – через пару минут молчания спросила я.