Zealot. Иисус: биография фанатика

О причинах восстания иудеев против Рима было написано очень много работ. Несомненно, существовал целый комплекс социальных, экономических, политических и религиозных причин для недовольства, который в итоге привел к Иудейской войне, но Дэвид Роудс (David Rhoads) в своей книге Israel in Revolution: 6–74 C.E.(Philadelphia: Fortress Press, 1976) выделяет шесть основных мотивов: (1) иудеи защищали Закон Бога; (2) иудеи верили, что Господь приведет их к победе; (3) иудеи хотели избавить священную землю от иноземцев и язычников; (4) иудеи стремились защитить священный город Иерусалим от осквернения; (5) иудеи хотели очистить Храм и (6) иудеи надеялись, что их действия ускорят наступление конца времен и приход мессии. Однако некоторые ученые (и я причисляю себя к их категории) подчеркивают превосходство эсхатологических чаяний над остальными причинами. См., например, A. J. Tomasino, «Oracles of Insurrection: The Prophetic Catalyst of the Great Revolt»,

Journal of Jewish Studies59 (2008): 86–111. Другие предостерегают от того, чтобы придавать слишком большое значение апокалиптическим идеям в мотивации восставших. См., например, Tessa Rajak, «Jewish Millenarian Expectations», The First Jewish Revolt,

ed. Andrea M. Berlin and J. Andrew Overman (New York: Routledge, 2002), 164–88. Автор пишет: «Ожидание грядущего Конца времен… не было типичным умонастроением в иудаизме I века». Однако я считаю, что свидетельства источников говорят в пользу противоположной точки зрения, поскольку связь между мессианскими идеями и Иудейской войной в рассказе Иосифа Флавия показана предельно ясно.

Что касается списка претендентов на роль мессии, которые появились накануне Иудейской войны, то П. У. Барнетт (P. W. Barnett) утверждает, что, так как Иосиф Флавий не использует слово baselius(«царь») в отношении этих претендентов (за исключением Египтянина), они считали себя не мессиями, а «пророками». Но тот же Барнетт отмечает, что эти пророки «предвосхищали некий великий акт эсхатологического искупления», который, в конце концов, является неотъемлемым правом мессии. См. P. W. Barnett, «The Jewish Sign Prophets»,

New Testament Studies27 (1980): 679–97. Джеймс Макларен (James S. McLaren) пытается (и, по моему мнению, неудачно) избежать чрезмерного подчеркивания мысли о том, что иудеи ожидали «божественного содействия» в победе над римлянами или что ими руководило мессианское рвение, утверждая, что иудеи «просто верили, что они добьются успеха» примерно так же, как немцы были уверены, что разгромят Британию. Но что иное означал подобный оптимизм в Палестине I века, как не уверенность в Божьей помощи? См. «Going to War Against Rome: The Motivation of the Jewish Rebels», in The Jewish Revolt Against Rome: Interdisciplinary Perspectives,

ed. M. Popovic, Supplements to the Journal for the Study of Judaism154 (Leiden, Netherlands: Brill, 2011), 129–53.

Следует отметить, что хотя Самаритянин и называл себя «мессией», он имел в виду не совсем то, что понимали под этим словом иудеи. Самаритянский эквивалент слова «мессия» — Taheb.Однако Tahebвсе же напрямую связан с мессией. По сути, оба слова были синонимичны, о чем свидетельствуют слова самаритянки в Евангелии от Иоанна, которая говорит Иисусу: «Знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все» (Ин. 4. 25).