Zealot. Иисус: биография фанатика

О запутанной сети отношений, связывавших храмовые власти с Римом, и о том, что нападение на одну из сторон будет воспринято как нападение на другую, прекрасно написал С. Брэндон (S. G. F. Brandon, Jesus and the Zealots(Cambridge: Manchester University Press, 1967), p. 9). Брэндон также верно отмечает, что римляне не смогли бы проигнорировать инцидент в Храме, поскольку римский гарнизон в крепости Антония осуществлял надзор за его дворами. Противоположную точку зрения см. в работе Cecil Roth, «The Cleansing of the Temple and Zechariah XIV.21»,

Novum Testamentum4 (1960): 174–81. Ее автор, судя по всему, отрицает какую-либо националистическую или «ревнительскую» подоплеку во въезде Иисуса в Иерусалим или событиях в Храме, которые он интерпретирует в «духовном и неполитическом смысле», утверждая, что главной заботой Иисуса было очищение Храма от «торговых операций». Другие ученые развивают эту идею дальше и утверждают, что «очистительный» инцидент вообще никогда не имел места, по меньшей мере, в том виде, как его описывают евангелисты, поскольку он явно противоречит идее мира, которую проповедовал Иисус. См. Burton Mack, A Myth of Innocence: Mark and Christian Origins

(Philadelphia: Fortress Press, 1988). Похоже, перед нами снова классический случай того, как ученые отказываются признавать очевидную реальность, которая не вписывается в их предвзятую христологическую концепцию личности и роли Иисуса. Тезис Мака умело опровергнут Крейгом Эвансом, который показал не только то, что события в Храме можно возвести к реальной биографии Иисуса, но и то, что их нельзя было трактовать иначе, кроме как действия с глубоким политическим смыслом. См. Evans, Jesus and His Contemporaries(Leiden, Netherlands: Brill, 1995), 301–318. Однако в том, что касается пророчества Иисуса о разрушении Храма, мнение Эванса расходится с моим. Он не только считает, что эти слова могли быть действительно сказаны Иисусом, в то время как я вижу в них изобретение евангелистов — он полагает, что они могли стать главным фактором, побудившим первосвященника принять меры против Иисуса. См. Craig Evans, «Jesus and Predictions of the Destruction of the Herodian Temple in the Pseudepigrapha, Qumran Scrolls, and Related Texts»,

Journal for the Study of the Pseudepigrapha10 (1992): 89–147.

И Флавий, и вавилонский Талмуд свидетельствуют, что жертвенных животных изначально держали на Масличной горе, но около 30 г. н. э. Каиафа перенес стойла на двор язычников. Брюс Хилтон считает, что нововведение Каиафы было стимулом для действий Иисуса в Храме, а также главной причиной, вызывавшей у первосвященника желание арестовать и казнить его (см. Bruce Chilton, «The Trial of Jesus Reconsidered», in Jesus in Context,

ed. Bruce Chilton and Craig Evans (Leiden, Netherlands: Brill, 1997), pp. 281–500).

Сюжет с вопросом о законности податей кесарю содержится в Мк. 12. 13–17, Мф. 22. 15–22 и Лк. 20. 20–26. Этот эпизод отсутствует в Евангелии от Иоанна, поскольку очищение Храма там помещено среди первых действий Иисуса, а не в конце его жизни. См. Herbert Loewe, Render unto Caesar(Cambridge: Cambridge University Press, 1940). Представители иудейских властей, которые вопросом о податях пытались поймать Иисуса в ловушку, названы в синоптических евангелиях по-разному: «фарисеями и иродианами» (Мк. 12. 13; Мф. 22. 15) или «первосвященниками и книжниками» (Лк. 20. 19). Такое смешивание в одно разных должностей свидетельствует о поразительном невежестве евангелистов (писавших свои тексты через сорок-шестьдесят лет после событий) в отношении религиозной иерархии в Палестине I века «Книжники» были образованными людьми низшего или среднего класса, в то время как первосвященники принадлежали к религиозной аристократии; фарисеи и иродиане отстояли друг от друга экономически, социально и (если под иродианами Марк подразумевает саддукеев) теологически настолько далеко, насколько можно представить. Создается впечатление, будто евангелисты попросту использовали эти устойчивые словосочетания вместо слова «иудеи».

То, что монета, о которой говорит Иисус — денарий, — это та самая монета, которой выплачивалась подать Риму, надежно доказано в работе H. St. J. Hart, «The Coin of ‘Render unto Caesar’», Jesus and the Politics of His Day,pp. 241–248.