Зеб.

Когда будильник прозвенел, мы оба по-прежнему лежали с открытыми глазами.

– Не вышло, – сказал я.

– Да, – отозвался Джейден. – Не вышло.

Мы стали болтать и травить анекдоты – всегда так делаем, когда ходим друг к другу ночевать. Но тут в комнату заглянула мама Джейдена и сказала, что с болтовнёй пора заканчивать.

– Я-то думала, что вы жутко устали.

Мы не ответили (само собой, притворились, что уже спим) и, зная, что она стоит в коридоре и прислушивается, больше уже не разговаривали. Так наконец и заснули.

– Ну что? – первым делом спросил меня утром Джейден, свесившись с кровати. Его волосы торчали во все стороны.

Я разочарованно покачал головой, но он, наверное, уже и сам знал ответ.

– Какая жалость, а, Раф?

– Ужасная жалость, – кивнул я. – Не выходит, и всё тут.

Ещё какое-то время мы каждый день пересказывали друг другу свои сны. Я заметил, что Джейден часто видит машины и животных, а он наверняка просёк, что я влюблён в Мерал.

– Сдаюсь, – в конце концов сказал Джейден.

– И я, – вздохнул я.

Той ночью мой сон начался там, где прервался прошлым утром. Мы с Мерал шли вдвоём по большому зелёному лесу, и вдруг она взяла меня за руку. Во сне это было обалдеть как приятно.

– Привет, Рави! – поздоровалась Мерал со мной утром на школьном дворе.

Никогда раньше она вот так ко мне не обращалась – ко-мне-одному-и-больше-ни-к-кому, – и мне захотелось сказать ей, что прошлой ночью мы, держась за руки, гуляли по лесу. Но прежде, чем я успел решить, не слабо́ ли мне, она добавила:

– Хочешь, расскажу кое-что странное?

– Валяй, – ответил я как можно равнодушней.

Мерал засмеялась. И сказала:

– Мне сегодня такой чудной сон приснился!

10. Катинка

Мама иногда такая скупердяйка! Это что-то с чем-то! Папа наконец пообещал, что мы полетим в Испанию, – так она взяла и купила самолётные билеты. С нами даже не посоветовалась!

– А Дексу и Кат не рановато будет? – спросил папа.

– Это совершенно безопасно, – заверила его мама. – И никаких возрастных ограничений, если ты об этом. – Мама объяснила, что за такой билет в один конец дают скидку в сто евро на человека. – Туда и обратно выходит…

– Восемьсот евро! – встрял Декс, хотя здесь и считать было нечего: легкотня.

Тут мы все принялись мечтать вслух, на что можно потратить такие деньжищи, и папа в два счёта купил сверхскоростной гоночный велосипед, мама – новое зимнее пальто, а Декс – какую-то очередную приставку. Ну а я положила всё до последнего цента в свою копилку.

Пассажиры с самолётными билетами стоят в тех же очередях, что и все остальные. Разницу замечаешь только в салоне.

– Приветствуем вас на борту нашего битком набитого рейса, который направляется к солнечным берегам, – разносится по салону медовый женский голос. – И отдельный тёплый привет – четверым обладателям самолётных билетов.

Остальные пассажиры принимаются вертеть головами. Прямо видно, как они думают: «Где эти четверо? Кто эти жалкие жмоты?» Я вжимаюсь в кресло.

– Ну что, дети, – спрашивает папа, – кто пойдёт первым?

– Я! – кричит Декс.

– Вообще-то я тоже хочу, – говорю я.

Само

лётные билеты – это, конечно, позор на палочке, но почему-то мне всё равно хочется попробовать.

Брошюру, которая прилагалась к билетам, мы с Дексом, считай, до запятой вызубрили. Так что тут дело в шляпе. На обложке значилось:

ПОПРОБУЙТЕ САМИ – ЛЕТАЙТЕ САМОЛЁТАМИ

И ниже:

ДЁШЕВО, ИНТЕРЕСНО

И БЕЗОПАСНО!

Внутри описывалось, как это – летать самим. На оборотной стороне в самом конце я прочитала, что ответственность за безопасность полёта от взлёта до посадки лежит на пассажирах, но это было напечатано малюсенькими буквами, а значит, решила мама, не так уж и важно.

– Я старше Кат, – возражает Декс. – Так что первым пойду я.

– Пожалуй, он прав, – говорит папа.

Но это же нечестно!

– Зато я красивее, – не сдаюсь я. – И умнее.

– И в этом она уж точно права. – Мама смотрит на папу. – Что скажешь, дорогой?

– Тогда первым пойдёт один из нас, – решает он. – И конец нытью.

Родители договариваются, что первым будет папа. За ним – мама, а потом или Декс, или я.

Папа объявляет:

– Загадываю число меньше десяти.

– Шесть! – вопит Декс.

– Почему сначала он отгадывает? – возмущаюсь я.

– Дети, прошу ва… – Похоже, маму мы совсем достали. – Давайте без ссор.

Папа отвечает, что это не шесть, я называю «три» – пальцем в небо, Декс кричит «девять», я – «четыре», Декс – «один», я – «семь»… угадала: я первая! Так Дексу и надо!

Видели бы вы, с каким надутым видом он отвернулся к окошку! А папа его ещё и утешает, что ли? Прямо детский сад, в самом деле!

– Быть последним очень ответственно, – слышу я папин голос. Ну да, конечно… Просто папа хочет к нему подмазаться. – Тебе ведь достанется посадка.

Я вздрагиваю. Посадка! Обиду Декса как рукой сняло: сидит ухмыляется. Чёрт! Папа прав, в брошюре так и написано: кто идёт последним – тот сажает самолёт. Совсем забыла! А теперь лопаюсь от зависти. Ну и облом!

– Ваша фамилия Де Конинг?

К нам подходит стюардесса. Та, что говорила в микрофон, – узнаю её медовый голосок.