Зэка укроет тайга

Евдокимов невольно вспомнил случай, произошедший несколько лет назад, когда зверь утащил в лес двух мужчин прямо с завалинки, где они любили покурить перед сном, причем ни один из них не успел даже вскрикнуть. Егерям удалось загнать медведя на сопку, откуда ему просто не было спасения, оставалось только дождаться утра и расстрелять его из всех карабинов сразу. Однако ночью медведь спустился по каменному косогору, совершенно непроходимому, зашел беззвучно в спину егерям и в течение десяти минут заломал трех опытных охотников. Этого медведя-людоеда удалось отыскать только через неделю, в трехстах километрах от его прежних владений в подвале у одной полуслепой восьмидесятилетней бабки. Он зашел к ней в дом, когда та пила чай с медом (видно, зверь притопал на его сладкий аромат, а может, просто захотел полакомиться самой старушкой), и провалился в глубокий погреб. Причем старуха даже не сразу поняла, что это был медведь, и долго бранилась, полагая, что проломил половицы ее непутевый и вечно пьяный внучок…

— Кто он вам будет? — сочувственно спросил Евдокимов.

— Свояк, — произнес убито мужчина.

— Как это произошло?

— Сам не знаю… Не видел я… Кто бы мог подумать?.. Что я теперь Маруське скажу?

— Кто это?

— Сестра моя… Они три года, как женаты… Пацан у них в прошлом году родился, Фролом назвали. Мы на рыбалку поехали, вон там палатку поставили, — махнул рукой мужчина в сторону залесенной прогалины, через которую синей полоской просматривалась ровная гладь небольшого озера. — Не клевало ни хрена, хоть ты тресни! Я в палатку спать пошел, а он что-то у входа замешкался: то ли сапоги снимал, то ли фонарик в куртке искал, я так и не понял… А потом вдруг как-то засопел и куда-то потопал. Шаг у него какой-то непонятный был, вроде бы крался. Только у самого леса сучьями захрустел. Я еще подумал, чего это он в лес поперся? Может, по нужде? Жду его минуту, другую, пять минут, а его все нет. Думаю, что-то не так. Взял винтовку и в лес пошел. Фонариком посветил, а там в кустах медведь стоит и лапами свояка раздирает. Руки у меня задрожали, заколотило всего. Я из винтовки пальнул, а медведь только посмотрел на меня и неохотно так в тайгу потопал. Нажрался, сволочь! Подойти не могу, всего трясет. Только и думаю о том, что Маруське скажу, когда домой один вернусь… А потом подошел, и вот, — показал он на обезображенный труп.

— Этого нам еще не хватало, — покачал головой Евдокимов. — Как выглядел этот медведь? Запомнил?

— Большой такой, не часто такого встретишь. На боку потертости, будто отлежал. А вот правое ухо у него рваное, это я точно помню.

— Нужно будет егерей собрать, облаву на него устроить. Хотя они одни могут и не справиться, зверь матерый, по следам видно. Людей нужно выделить. В прошлом году, помню, одного шатуна гоняли, из соседнего района пришел, так он за два дня почти четыреста километров пробежал, и это при том, что был ранен. Каких только чудес не бывает, а этот, — показал Павел на крупные, величиной с голову, следы, — матерый зверюга! Просто так не даст себя пристрелить. Вот что, лейтенант, давай, собирай егерей, добровольцев, объясни всем задачу и предупреди поселковых, чтобы без нужды не выходили из дома. Он еще объявится… В общем, всем надо быть осторожными. Зверь очень наглый, может шастать у самого поселка. Пусть охотники установят дежурство у своих поселков и, если что, дадут знать.

— Мы ведь этого медведя и раньше примечали, — вновь заговорил рыбак. — Он приходил уже к нашей деревне. То свинью откуда-нибудь с окраины утащит, то барана… А с месяц назад корову задрал. Мы его с мужиками как-то загнать пытались, так он проворнее нас оказался. Ушел! А потом долго в наших краях не объявлялся. А теперь, стало быть, вот оно как получилось. Вернулся! На людей стал нападать… Уверен, что Сема не первый, да и не последний, кого медведь порвал, если судить по тому, как он нагло действовал. — Уцепившись пальцами за ворот, он пожаловался: — Что-то нехорошо мне. Мутит всего… А ведь Семен не хотел ехать, видно, было у него дурное предчувствие, да я его уговорил… А оно вот как вывернулось.

— Я Седьмой, вызываю Юрьевск! — басовито прозвучала рация.

— Что там у вас? Прием! — произнес полковник.

— Обнаружили трупы у водопада Каменный, похоже, что это дело рук наших беглых.

— Понятно. Куда они направляются?

— В сторону моря. Прием!

— Мы едем к вам. Конец связи. — Евдокимов отключил рацию. — Ну что, подполковник, рулим дальше?

— Не возражаю.

Посмотрев на лейтенанта, Павел Спиридонович распорядился:

— Ты оставайся пока здесь. Я пришлю экспертов, пусть обследуют, сфотографируют, сделают все, что нужно, а потом займешься тем, что я тебе поручил.

— Слушаюсь.

Глава 6

Черные старатели, или Планы не меняются

31 июля, сопка Безымянная

Вдоль узкого ручья разрослось широкое море темно-зеленого лишайника. А над водой, как это нередко бывает ранним утром, стелился клочковатый туман, цепляясь за мохнатые ивовые ветки.