Читаем Зелена пастка полностью

Вулиць не було, за муром буйно спліталася зелень. Неподалік між заростей поблискувала невелика скляна альтанка. Під деревами, в густій нетолоченій траві, виднілися якісь круглі диски, що зблизька виявилися металевими люками. На галявах я побачив масивні півкулі, вкриті маскувальними плямами. Півкулі ці неначе росли із землі, як величезні печериці. На маківках «печериць» з довгастих щілин витикалися вороновані стволи, націлені в небо. Осторонь їжачились антени. Далі, десь над хащами, тремтіло прозоре повітря, здавалося, що то дихають дерева. Було тихо й безлюдно. Місцевість за Кам'яним муром нагадувала забутий, покинутий парк з випадковими й недоречними спорудами. Я зрозумів, що перебуваю над містом, а саме місто лежить підо мною, закопавшись у землю.

Альтанка була не справжня, в ній на поверхні приховувалась кабіна ліфта. Тільки-но охоронники причинили за собою дверцята, теленькнув уже знайомий дзвінок, і кабіна блискавично шурхнула вниз.

За хвилину я потрапив у довжелезний коридор. Світло невидимих ламп лилося на глянець пластика, у нішах на молочно-білій поверхні стін в'юнилися квіти. Ліворуч вишикувалися двері — безліч зачинених, щільно припасованих гладеньких дверей без ручок, з поріжками, що виблискували нікелем. Прямо по коридору, неначе в кінці вулиці, світився дивовижний прозорий циліндр, в якому вимальовувалися обриси людини у жовтому вбранні. Гуляв слабенький вітерець, розносив приємну прохолоду.

Охоронники висадили мене і повернулися в ліфт. Кабіна шугнула кудись далі вниз. «Скільки ж тут підземних поверхів?»

У коридорі на мене чекав молодий чоловік з білобровим безтурботним обличчям. Я упізнав його: один із тих двох, котрі «зустрічали» мене біля вертольота.

І кімната, в яку він привів мене, була вже знайома — в ній я, очунявши, побачив жінку з медальйоном-свастикою на шиї.

Білобровий підморгнув мені і вийшов. Я звалився на ліжко, як підкошений. Втома скувала тіло. Засинаючи, згадав, що весь, з голови до п'ят, забруднений глиною, а постільна білизна аж хрумкотіла свіжістю. «Начхати на їхню постіль…»

Добу, а може, й довше — не знаю, скільки часу минуло відтоді, як я заснув — мене не турбували. Потім з'явився Кносе. Костюм з блискітками, черевики сяють. Навіть не вірилося, що зовсім недавно на ньому був грубий парусиновий комбінезон з протигазом.

Кносе наказує іти за ним. Я не поспішаю. Довго плескаюся під краном. Він не підганяє, мовчить.

Ми поминаємо ліфт. Завертаємо убік. Ще один коридор, вужчий. На підлозі пухнастий килим. Кносе зупиняється перед дверима з голубого пластику, обсмикує піджак. У нього пісне обличчя.


На середині півкруглої зали зеленіє розлога пальма, лапате листя звисає на білий письмовий стіл. Стіна із суцільного скла, за нею видно кущі, гіллясті дерева та ліани. Під стіною наскрізь просвічується великий акваріум: тихо гойдаються водорості, зграйками сновигає риба, спалахуючи усіма кольорами райдуги.

Біля акваріума походжає із сачком у руці немолодий сухорлявий чоловік. Струнка постать, сиве коротке волосся, засмагле обличчя, тонка смужка вусів. На чорнім мундирі плетиво сріблястих погонів, в одній петлиці золотяться дві гостро зламані блискавки.

Мундир змінив зовнішність, але не змінив обличчя того самого незнайомця з біноклем, який з борту яхти махав мені та Рудому Зайцеві корковим шоломом.

Кносе стукнув підборами лакованих черевиків.

— Наказ виконано, штандартенфюрере!

Чоловік у мундирі поклав сачок, витер хусточкою кожен палець, грубувато й добродушно сказав:

— Ти сідай, не бійся…

Він звертався до мене, та я не зрушив з місця. Байдуже розглядав портрети, що висіли над акваріумом. Там було три портрети. На одному мружився чолов'яга з невиразним брезклим обличчям і подвійним підборіддям. Десь я вже його бачив… Ну, звичайно! Це обличчя мелькало в кадрах кінохроніки, що залишилася від днів давно минулої світової війни. Старі кінострічки ми переглядали в школі, на уроках історії… Поруч — збільшене фото людини, яка щойно годувала рибок. Правда, голова ще без сивини, лице без зморщок, але, як і зараз, на ньому військове вбрання, та ще два хрести на мундирі. Далі — осоружний тип на портреті: сплеснутий ніс, запалі щоки, старечі бездумні очі…

— Чому ж стоїш? Не личить чекати, поки старші запросять вдруге. — Він уже уважно розглядав мене. Я знизав плечима.

— А мені байдуже до ваших запрошень.

— Сказано не дуже чемно, але розумію… Твердість і презирство? Хвалю! Сваритися ми не будемо.

— З якої речі мене тримають тут силоміць?

— Ми вип'ємо зараз чудової смачної кави та й поміркуємо удвох над примхами життя. Водночас і відповімо один одному на всі запитання. Згода? Мовчання — вже згода. — Він поглянув на Кносе: — Скажіть, щоб нам подали закусити.

Перші хвилини я почував себе як на голках. Та нерви вгамувалися якось непомітно. Після всього, що я бачив у тунелі, після шостого блоку, мене вже нелегко було чимось настрахати. «Ну, що ж буде далі?» — подумав я і сів у крісло. Чоловік з яхти, якого Золтан Чанаді називав Рохасом Верейрою, а Кносе — штандартенфюрером, схвально кивнув мені і посміхнувся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пространство
Пространство

Дэниел Абрахам — американский фантаст, родился в городе Альбукерке, крупнейшем городе штата Нью-Мехико. Получил биологическое образование в Университете Нью-Мексико. После окончания в течение десяти лет Абрахам работал в службе технической поддержки. «Mixing Rebecca» стал первым рассказом, который молодому автору удалось продать в 1996 году. После этого его рассказы стали частыми гостями журналов и антологий. На Абрахама обратил внимание Джордж Р.Р. Мартин, который также проживает в штате Нью-Мексико, несколько раз они работали в соавторстве. Так в 2004 году вышла их совместная повесть «Shadow Twin» (в качестве третьего соавтора к ним присоединился никто иной как Гарднер Дозуа). Это повесть в 2008 году была переработана в роман «Hunter's Run». Среди других заметных произведений автора — повести «Flat Diane» (2004), которая была номинирована на премию Небьюла, и получила премию Международной Гильдии Ужасов, и «The Cambist and Lord Iron: a Fairytale of Economics» номинированная на премию Хьюго в 2008 году. Настоящий успех к автору пришел после публикации первого романа пока незаконченной фэнтезийной тетралогии «The Long Price Quartet» — «Тень среди лета», который вышел в 2006 году и получил признание и критиков и читателей.Выдержки из интервью, опубликованном в журнале «Locus».«В 96, когда я жил в Нью-Йорке, я продал мой первый рассказ Энн Вандермеер (Ann VanderMeer) в журнал «The Silver Web». В то время я спал на кухонном полу у моих друзей. У Энн был прекрасный чуланчик с окном, я ставил компьютер на подоконник и писал «Mixing Rebecca». Это была история о патологически пугливой женщине-звукорежиссёре, искавшей человека, с которым можно было бы жить без тревоги, она хотела записывать все звуки их совместной жизни, а потом свети их в единую песню, которая была бы их жизнью.Несколькими годами позже я получил письмо по электронной почте от человека, который был звукорежессером, записавшим альбом «Rebecca Remix». Его имя было Дэниель Абрахам. Он хотел знать, не преследую ли я его, заимствуя названия из его работ. Это мне показалось пугающим совпадением. Момент, как в «Сумеречной зоне»....Джорджу (Р. Р. Мартину) и Гарднеру (Дозуа), по-видимому, нравилось то, что я делал на Кларионе, и они попросили меня принять участие в их общем проекте. Джордж пригласил меня на чудесный обед в «Санта Фи» (за который платил он) и сказал: «Дэниель, а что ты думаешь о сотрудничестве с двумя старыми толстыми парнями?»Они дали мне рукопись, которую они сделали, около 20 000 слов. Я вырезал треть и написал концовку — получилась как раз повесть. «Shadow Twin» была вначале опубликована в «Sci Fiction», затем ее перепечатали в «Asimov's» и антологии лучшее за год. Потом «Subterranean» выпустил ее отдельной книгой. Так мы продавали ее и продавали. Это была поистине бессмертная вещь!Когда мы работали над романной версией «Hunter's Run», для начала мы выбросили все. В повести были вещи, которые мы специально урезали, т.к. был ограничен объем. Теперь каждый работал над своими кусками текста. От других людей, которые работали в подобном соавторстве, я слышал, что обычно знаменитый писатель заставляет нескольких несчастных сукиных детей делать всю работу. Но ни в моем случае. Я надеюсь, что люди, которые будут читать эту книгу и говорить что-нибудь вроде «Что это за человек Дэниель Абрахам, и почему он испортил замечательную историю Джорджа Р. Р. Мартина», пойдут и прочитают мои собственные работы....Есть две игры: делать симпатичные вещи и продавать их. Стратегии для победы в них абсолютно различны. Если говорить в общих чертах, то первая напоминает шахматы. Ты сидишь за клавиатурой, ты принимаешь те решения, которые хочешь, структура может меняется как угодно — ты свободен в своем выборе. Тут нет везения. Это механика, это совершенство, и это останавливается в тот самый момент, когда ты заканчиваешь печатать. Затем наступает время продажи, и начинается игра на удачу.Все пишут фантастику сейчас — ведь ты можешь писать НФ, которая происходит в настоящем. Многие из авторов мэйнстрима осознали, что в этом направление можно работать и теперь успешно соперничают с фантастами на этом поле. Это замечательно. Но с фэнтези этот номер не пройдет, потому что она имеет другую динамику. Фэнтези — глубоко ностальгический жанр, а продажи ностальгии, в отличии от фантастики, не определяются степенью изменения технологического развития общества. Я думаю, интерес к фэнтези сохранится, ведь все мы нуждаемся в ностальгии».

Алекс Вав , Джеймс С. А. Кори , Дэниел Абрахам , Сергей Пятыгин

Фантастика / Приключения / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Детские приключения / Приключения для детей и подростков