Читаем Зеленая лестница для Царевны полностью

Им открылся мрачный каземат, ограниченный единой круглой стеной. Отдельные камни на голых стенах светились как тусклые звезды. В разных местах висело и крепилось оружие: мечи, арбалеты, щиты. Вдоль стены возвышалось четыре манекена в доспехах с мечами, подвешенными на шеи.

– Оружейная! – воскликнула Царевна.

При свете кристаллов и факела у противоположной стороны стены колебались плотные тени – жуткие существа, так похожие на прячущихся в потемках злобных существ. Рядом с ними стояла Ключница. Она, хотя и была в обычном темном платье, больше не походила на серую мышь. Из-под верхней губы у нее высовывались клыки.

Испуганные шумом твари отшатнулись в сторону, и стало видно лежащего на земле связанного человека – Художника.

– Его поглотила Тьма! Сейчас она поглотит и вас! – завопила Ключница.

Она протянула вперед руки, и они пугающе удлинились.

– Ведьма! – встревоженно крикнул Солдат.

Встрепенувшись, тени тоже пошли в рост.

– Помоги нам, Господи! – отчаянно заголосил Служка.

Солдат и Пес загородили собой Царевну. Сунув факел юноше, Солдат направил вперед громоздкий штык. Припадая к земле и выбирая момент, чтобы рвануться вперед, Пес продолжал надрывно лаять. Няня смотрела на них, но не слышала шума. Она думала совсем об ином.

– Абе… Аре… Аве, – ее губы начали сами собой шептать слова древнего заклинания, которое она знала в прежние времена, но потом забыла.

Теперь же память возвратила его к ней. Запинаясь, старушка довела краткое заклинание до конца и начала снова:

– Абе, Аре, Аве!

Няня взмахнула руками, и манекены в доспехах воплотились в Железных Воинов. Подняв оружие, трое из них немедленно начали наступать на тени, а темные существа набросились на них. Четвертый Воин тяжело встал между Солдатом и Псом, защищая Царевну, и это был уже крепкий заслон. Но Няня знала, что этого мало для победы над тьмой.

Руки старушки поднялись, и ее новый голос, глубокий и могучий, властно призвал:

– Светозар!!

Сзади раздался грохот. Рядом в дверью из стены выпал огромный камень, и вспыхнул призывно заветный двуручный меч. Подойдя к нему новой легкой походкой, Няня взялась за него обеими руками. Миг – и магическое оружие оказалось в ее руках – и вовремя. Все переменилось в один момент.

Защиты у Царевны более не было. Солдат и Пес, рыча, катались по полу. Повалив Железного Воина, Ведьма одним рывком оторвала ему голову. Ее глаза полыхали злым огнем. Она впилась глазами в вооруженную противницу, но после повернулась в другую сторону и прыгнула на отбежавшую Царевну. Сверкнув в воздухе, Светозар остановил атаку зла. Пораженная им колдунья рухнула на пол.

– Твоя взяла, Хозяйка! – злобно прохрипела она.

– Да, верно, – ответила та.

Выдернув меч из плоти, она тут же с размаху опустила его. Страшно закричав в последний раз, Ведьма замолчала. Она обратилась в кучу пепла, и тени прекратили терзать Железных Воинов и испарились через мелкие дыры у подножия стены.

Прошептав благодарность, Царевна подбежала к Художнику, и Служка проследовал за ней. Вместе они начали распутывать связывающие Художника веревки. Подойдя к Солдату, Воительница прошептала несколько слов и поднесла к нему искрящийся меч. Едва его острие коснулось поверженного бойца, он поднялся, как ни в чем не бывало. Таким же способом вылечили и Пса. Вильнув хвостом, он бросился к хозяйке.

Солдат подкрутил ус.

– Благодарю, Сударыня! – сказал он Воительнице. – Мы жизнью обязаны Вам! А я-то думал, что Вы старенькая. А Вы-то вон какая! Словно Ее Высочеству сестра!

Женщина-воин подняла меч и посмотрелась в него. От Няни в ней осталось немногое. Только жалкое платье в цветочек, которое стало ей выше коленей, и белые волосы, закудрявившиеся и разметавшиеся по плечам. Лицо у Воительницы сделалось молодым и гордым. Взмахнув мечом в знак победы, она плавно опустила его перед собой и обеими руками величественно оперлась на него.

К спасительнице подошла Царевна.

– Художник мой не приходит в себя, – с болью произнесла она. – Может быть, ты знаешь заклинание, которое может помочь ему? Ты, Воительница, которую я считала Няней.

– Я вспомнила прошлое! Я Хозяйка Нижней реки, той, что течет под дворцом, – ответила женщина-воин.

Как только она сказала это, на стенах выступили крупные капли. Так река поприветствовала свою Хозяйку.

– Твой дед победил меня и выстроил здесь этот город, а над моей рекой – свой дворец, который потом отдали тебе. Придворный чародей заставил меня измениться и отнял у меня память. Меня отдали в услужение, и я поклялась подчиняться тебе. Если освободишь меня от клятвы, если дашь мне свободу, я выполню твое желание!

– Да-да! Помоги Художнику и вызволи нас всех из этого дворца! Я хочу, чтобы все, кто заперт здесь, во дворце, узнали счастье!

– Я выполню твое желание, но только одно.

– Помоги Художнику, и ты свободна на вечные времена! – воскликнула Царевна.

– Да будет так! – кивнула Хозяйка реки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза