Зеленый дом

Вы те, кто положили жизнь свою,вы те, кто пали в праведном бою,кто навсегда лишен и уст, и глаз, —вы, мертвые, вы с нами каждый час.Вы ввергнуты в пучину страшной тьмыи говорить о вас не смеем мы,вы вспыхнули, как факел нефтяной,чтоб вас узнали мы в дали ночной.Шагать к победе — слишком тяжело,ликует безнаказанное зло,однако от чудовищных огнейгорящей плоти запах всё слышней.Сведенная навеки на корню,толпа убийц такому же огнюбыть беспощадно выдана должна

во имя жизни, хлеба и вина.Наперекор жестоким временамбеззвучным криком вы кричите нам,зияниями выколотых глаз —вы, мертвые, вы с нами каждый час.

Из сборника

«ВЕНА 1938 / ЗЕЛЕНЫЕ КАДРЫ»

⁽¹⁹⁴⁶⁾

Мне ничего не сделали пока

Мне ничего не сделали пока:в газетах обо мне давно ни слова,зато и мать не гонят из-под крова.Мне ничего не сделали пока.Я радуюсь улыбке мясника,платя за ветчину для бутерброда;загвоздка лишь с источником дохода.

Мне ничего не сделали пока.Я даже вправе погулять слегка,пройтись пешком, довериться трамваю:на что же я, однако, уповаю?Мне ничего не сделали пока.Ни документов нет, ни тайника,я не могу ни выбраться отсюда,ни, сидя здесь, надеяться на чудо.Мне ничего не сделали пока.

Кто в нашу дверь звонит чуть свет?

Кто в нашу дверь звонит чуть свет?Тревога — не всерьези для нее причины нет:мальчишка хлеб занес.Кто в нашу дверь звонит чуть свет?

Не к нам на этот раз,но в дворницкой какой-то типрасспрашивал про нас.Кто в нашу дверь звонит чуть свет?Кончай сходить с ума:ну, почтальон, ну что с того,что нет пока письма.Кто в нашу дверь звонит чуть свет?Неважные дела:отсюда съехать мы должныдо первого числа.Кто в нашу дверь звонит чуть свет?Не плачь любой ценой,подай мне узелок с бельем —они пришли за мной.

В бор соседний я один ушел вчера

В бор соседний я один ушел вчеракак тепла была трава и как сыра,ветер пел мне, ветер в зелень пеленал, —здесь никто меня не видел и не знал.Взмыл стеклянный шар луны сквозь звездопад,в ломких травах зазвучал оркестр цикад,и концерт его старинный стоил мнеровно столько, сколько ветер в вышине.Так стоял я и следил, как яркий следпо дороге прочертил мотоциклет,от всего, что в жизни станется со мной,отсечен блаженной лиственной стеной.Лебедь плыл за Андромедой, как ладья,по кустарникам бежал в ознобе я,и во мне, высвобождаясь из оков,трепетало сердце канувших веков.

На переломе