Зеленый Марс

Две противоположные точки зрения обсуждались в самых разных вариантах и комбинациях. Энн Клейборн и Сакс Расселл также присутствовали на семинаре. Они часто комментировали речи Красных и Зеленых, пока те не умолкли, подавленные авторитетом антагонистов. А затем все принялись наблюдать, как Энн и Сакс снова схлестнулись.

Надя безрадостно смотрела на медленно развивающееся столкновение и тревожилась за своих друзей. И она была не единственной, кого беспокоило это зрелище. Многие участники видели знаменитую запись спора Энн и Сакса в Андерхилле. Бесспорно, их история стала своеобразной легендой! То был великий миф первой сотни – миф тех времен, когда жизнь была проще и каждый упрямо стоял на своем.

Но в данный момент все усложнилось. Теперь, когда Энн и Сакс опять столкнулись лицом к лицу, уже не обращая внимания на участников, обстановка в павильоне наэлектризовалась. В воздухе витала смесь ностальгии, напряжения коллективного дежавю и явного желания, чтобы Энн и Сакс примирились для собственного блага… и для блага всех остальных.

«Впрочем, наверное, только я хочу, чтобы они пошли на мировую», – подумала. Надя.

Но они, похоже, жаждали продолжать спор. Тем не менее, вскоре Энн выдохлась и с трудом подбирала аргументы. Она вяло жестикулировала и была подавлена, безразлична, почти равнодушна. Неистовая Энн со знаменитой видеозаписи исчезла.

– Когда поверхность будет пригодна для жизни, – произнесла она, и Надя заметила это «когда», а не «если», – на Марс прилетят миллиарды людей. Пока мы вынуждены жить в убежищах, логистика будет вынуждать удерживать численность населения в пределах миллионов. Это как раз то количество, которое необходимо для успешной революции. – Она пожала плечами. – Устройте ее прямо сейчас, если хотите. Наши убежища спрятаны, их – нет. Нарушьте герметичность, и не будет ни одного выстрела в ответ, они умрут, а вы выиграете. Терраформирование уничтожит данное преимущество.

– Я не буду участвовать в очередном кошмаре, – выпалила Надя, не в силах сдержаться. – Ты знаешь, во что превратились города в шестьдесят первом.

Хироко, которая молча сидела на последнем ряду, встала со стула.

– Нация, построенная на геноциде, – совсем не то, к чему мы стремимся, – вымолвила она.

Энн снова пожала плечами.

– Ты хочешь бескровной революции! Увы, такое невозможно.

– Я говорю о шелковой революции, – ответила Хироко. – Революции аэрогеля. Составная часть ареофании. Вот что меня удовлетворит.

– Ладно, – пробормотала Энн.

Поистине, никто не мог поспорить с Хироко! Только Энн…

– Повторяю, лучшим вариантом является тот, при котором поверхность планеты не будет пригодна для жизни, – вдруг заартачилась она и заметно приободрилась. – Переворот, о котором ты твердишь… Что ж, если ты захватишь электростанции в главных городах Марса и скажешь: «Теперь мы всем управляем», – население согласится, но, вероятно, из необходимости. Представь, что сюда прибудут миллиарды людей, которые смогут обустроиться на Марсе, а затем ты со своими замашками уволишь большую их часть и объявишь себя главным боссом… Уверена, они сразу же скажут: «Главной над кем?» – и проигнорируют тебя.

– Это, – сказал Сакс, – предполагает… взять власть… пока поверхность необитаема. И продолжать процесс… независимо.

– Они захотят добраться до тебя, – продолжила Энн. – И, обещаю, они это сделают.

– Нет, если они ослабнут.

– Транснационалы находятся под жестким контролем, – добавила Энн. – Прими мои слова к сведению, Хироко.

Сакс пристально посмотрел на Энн. Он молчал и, вместо того чтобы, как обычно, разбить ее доводы, казалось, еще сильнее фокусировался на них. Обдумав ее тираду, Сакс принялся говорить – с длительными, почти бесконечными паузами, которые невозможно было объяснить проблемами с речью. Надя вглядывалась в его «обновленное» лицо, и ей мерещилось, что с Энн спорит кто-то другой, не Сакс, а его брат, инструктор по танцам или бывший косноязычный боксер со сломанным носом… И сейчас он терпеливо пытался подобрать правильные выражения, не слишком в этом преуспевая. Но эффект был оглушительным.

– Терраформирование… необратимо, – прокаркал Сакс. – Будет тактически трудно… технически трудно… начать… кончить. Равное этому усилие… сделать. А может, нет… И… окружающая среда может быть… оружием в нашем случае… по нашей вине… В любой момент.

– Каким образом? – синхронно воскликнули несколько участников, но Сакс ничего им не объяснил. Он не отводил от Энн пытливого взгляда, а та, в свою очередь, как-то странно посматривала на него, будто он вывел ее из себя.

– Если мы будем придерживаться курса на создание жизнеспособной поверхности, – произнесла она, – тогда Марс станет для транснациональных корпораций невиданным призом. Возможно, их спасением, если дела на Земле действительно настолько плохи. Они могут захватить власть и построить новый мир, а Землю послать к черту. Это если нам совсем не повезет. Ты видел, что случилось в шестьдесят первом. У них в распоряжении были гигантские армии, и они сохранили свою власть на Марсе.

Она замолчала. Сакс часто заморгал и кивнул.