Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома

Аэрокар влетел в сеть. Сила инерции была столь велика, что сеть растянулась и, не выдержав, начала рваться. Жуана бросило вперед, но ремни безопасности откинули его назад с такой силой, что ему показалось, будто ребра его разлетелись на куски. Раздался громоподобный скрежещуще-рвущий звук, и аэрокар вырвался из сети. Однако моторы сразу заглохли – либо в них попала вода, либо они были уже неспособны всасывать горючее. Рев воды заполнил кабину аэрокара.

Жуан ухватился за ручку управления и огляделся. Аэрокар бешено вращался, но Жуану казалось, что это весь мир крутится вокруг него – черная стена, зеленая линия джунглей, белая пена вздыбленной воды, вновь черная стена…

Подхваченная боковой струей, машина отлетела направо, на обсидиановый выступ, нависший над потоком. Скрежет металла слился с ревом несущейся воды.

Рин что-то кричала, но ее слова поглотил грохот воды. Аэрокар отскочил от стены, развернулся и перепрыгнул сразу через две ступени порогов. Металл днища и поплавков жалобно застонал. Спиральный вихрь водоворота затянул поплавки и, дернув, потащил в разные стороны.

Волны, взлетавшие над скрытыми в глубине камнями, были не ниже океанских, и шум их оглушил Жуана. Впереди сверкал отполированным острием кусок черной скалы, и аэрокар, ударившись об него боком, отскочил как щепка. Ремень безопасности лопнул, и Жуан оказался на полу аэрокара. Рин цеплялась за него, а он ухватился за основание ручки управления.

Стекло фонаря над ним изогнулось. Не веря своим глазам, Жуан увидел, как фонарь сорвался и исчез в пенной воде. И сразу левое крыло, ударившись об очередной камень, изогнулось дугой. Аэрокар откинуло вправо, и на мгновение Жуану открылась арка синего неба, ограниченная стеной черного базальта.

А к общему реву и грохоту добавился жалобный скрип сломанного крыла.

Нам точно не прорваться

, думал Жуан. Никто не выживет.

Рин по-прежнему прижималась к нему, в ужасе ухватив обеими руками. В ушах звучал ее голос:

– Пожалуйста, сделай что-нибудь!

Нос аэрокара взлетел вверх, а затем рухнул вниз. Машина встала почти вертикально, и там, где был самый край фонаря, Жуан увидел пенящуюся воду. Мимо него в реку вылетел эжектор. Жуан плотнее закрепился между креслами и приборной доской, до боли впиваясь в стойку ручки управления. По инерции голова его повернулась в сторону кормы, и он увидел над собой руки Чен-Лу – тот цеплялся за спинку кресла пилота.

Китаец, казалось, воспринимал удары всеми своими нервными окончаниями, и это усиливало душераздирающий шум порогов. Этот шум пронзал его своим неконтролируемым ритмом и доминировал над эмоциями, словно диссонанс цимбал, слившихся в оглушительном контрапункте – хриплом хрустящем реве исполинского водоворота. Чен-Лу ощутил себя многоканальным органом, способным видеть, слушать и чувствовать, но не более.

Рин прижалась лицом к Жуану. Горячий запах его тела и движения аэрокара слились воедино. Она почувствовала, как аэрокар поднимается, поднимается и вдруг обрушивается вниз, крутясь на месте. Вверх! Вниз! Вверх! Вниз! Это был словно какой-то безумный секс под аккомпанемент стаккато ударов, которые сотрясали аэрокар, несущийся через камни порогов.

Жуан сосредоточился на одной своей функции – видеть. И он увидел – там, где ничего не ждал увидеть: проход в хаосе волн и брызг, черно-зеленую гладь быстро несущейся воды, огибающей испещренную шрамами скалу. Жуан напряженно всматривался в пену, мчащуюся по поверхности потока, и в этот момент аэрокар клюнул носом. Рука Жуана, вцепившаяся в ручку управления, затекла. Спина болела.

Прямо перед выходом из порогов, будто глянцевый панцирь черепахи, темнела стремнина. Жуан почувствовал, как аэрокар втягивает в обрывающийся вниз поток с обманчивой мягкостью.

Нет, машина больше не выдержит, подумал он.

Аэрокар устремился носом вниз, все быстрее и быстрее. И одновременно снизу навстречу ему двинулась стена бурлящей коричнево-зеленой воды. Аэрокар врезался в стену и прошил ее.

Темно-зеленая масса воды хлынула в кабину. Раздался металлический скрежет. Жуан почувствовал, как корма ударилась о камни, а аэрокар, срикошетив о них, вынырнул на поверхность. Одной рукой Жуан цеплялся за спинку кресла, а другой рукой удерживал Рин. Чен-Лу все это время оставался на своем месте, но теперь сбоку от него, в боку аэрокара, зияла дыра, в которую рвалась вода. Еще удар, и корма аэрокара оторвалась, а сам он вылетел на очередной кипящий бурун.

В глаза Жуану ударили лучи солнца. Ослепленный их сиянием, он отвернулся, увидел дыру в том месте, где стояли двигатели, и посмотрел туда, откуда они только что вырвались. Рев порогов оглушил его. Там, позади аэрокара, ходили исполинские пенные валы. И Жуан подумал: Неужели мы прорвались?