Читаем Зелёная земля полностью

И, оставив нож воткнутым,

мистер Хортон как по нотам

стал разыгрывать со мною задушевный разговор.

Мне – из уваженья, в общем,

к обстоятельствам зловещим -

ничего не оставалось, как любезно отвечать.

Приступ первый

– А скажите для начала:

Вас бы очень огорчило,

если б ножик был короче и тупее раза в два?

Впрочем, лучше Вам, пожалуй,

промолчать: вопрос тяжёлый,

а тяжёлые вопросы Вам пока не по плечу.

Так что мы начнём с простого,

как параграф из устава:

сколько будет сорок тысяч разделить на тридцать два?

Но у Вас такая мина,

будто Вы объелись тмина, —

ну нельзя же так, голубчик, из-за всякой ерунды!

Посудите сами: боли -

те, что есть, и те, что были, —

это, так сказать, не боли, а не более чем… так,

чепуха на постном масле -

в смысле терпкости и в смысле

тех, которые Вам дальше предстоят, мой дорогой.

Я сравню их с острой пиццей,

ибо я любитель специй -

всяких перцев, всяких травок, всяких лезвий и бичей,

чтобы жгло, но не сжигало:

наподобие глагола,

только дольше и сильнее-раз примерно в миллион.

Жизнь, бывая слишком пресной,

часто кажется напрасной:

день прошёл, как скорый поезд через пригород ночной, —

не пытай аборигенов,

сколько было в нём вагонов,

ибо спали и, конечно, не успели сосчитать!

Но представьте: тот же скорый

прилетел небесной карой -

снёс вокзал и переехал сто пятнадцать человек:

расспроси аборигенов,

сколько было в нём вагонов

и какие занавески, – всё узнаешь в тот же миг!

Я к чему про всё про это:

боли, скорби и утраты -

что они если не вехи, отмечающие путь?

Ведь иначе-то, без болей,

милю пролетишь за милей -

и не вспомнишь, как летелось, где летелось и куда!

Так что я на Вашем месте

был бы счастлив хоть отчасти,

что приходит мистер Хортон и даёт Вам редкий шанс

измерять Ваш день бездонный

единицами страданий -

от страданья до страданья, это ли не благодать?

Вы отмечены особо -

так скажите мне спасибо

за попытки подраскраситьВашу бледную судьбу!..

И, размазывая слёзы

благодарности, я сразу:

Отвечал: «Ах, мистер Хортон, как Вас не благодарить!»

Приступ второй

– Между прочим, друг любезный,

где, как только не над бездной,

полноценно проживаешь ускользающую жизнь!

Ваши глупые попытки

полагаться на таблетки

умаляют прелесть пытки – прекратите наконец…

Будьте, так сказать, мужчиной -

и покончим с чертовщиной

вроде всяких препаратов: это ж просто стыд и срам!

Встретьте новый тур улыбкой -

и покажется голубкой

боль, которая казалась ястребом полдня назад.

Вы же, видимо, не против,

если, массу сил потратив

на один весёлый приступ, Вы сумеете потом

на втором поэкономить?

Вы ведь знаете на память

Ваших болей расписанье и сценарий Ваших мук.

Я не то чтоб ободряю…

просто сделайте игрою

то, что кажется кошмаром: поприветствуйте кошмар!

Если уж страдать, то с песней,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэзия народов СССР IV-XVIII веков
Поэзия народов СССР IV-XVIII веков

Этот том является первой и у нас в стране, и за рубежом попыткой синтетически представить поэзию народов СССР с IV по XVIII век, дать своеобразную антологию поэзии эпохи феодализма.Как легко догадаться, вся поэзия столь обширного исторического периода не уместится и в десяток самых объемистых фолиантов. Поэтому составители отбирали наиболее значительные и характерные с их точки зрения произведения, ориентируясь в основном на лирику и помещая отрывки из эпических поэм лишь в виде исключения.Материал расположен в хронологическом порядке, а внутри веков — по этнографическим или историко-культурным регионам.Вступительная статья и составление Л. Арутюнова и В. Танеева.Примечания П. Катинайте.Перевод К. Симонова, Д. Самойлова, П. Антакольского, М. Петровых, В. Луговского, В. Державина, Т. Стрешневой, С. Липкина, Н. Тихонова, А. Тарковского, Г. Шенгели, В. Брюсова, Н. Гребнева, М. Кузмина, О. Румера, Ив. Бруни и мн. др.

Андалиб Нурмухамед-Гариб , Антология , Григор Нарекаци , Ковси Тебризи , Теймураз I , Шавкат Бухорои

Поэзия