Земля

Тот и ножа не стал доставать. Не стал и тянуть Эри наружу – устроился поудобнее на ближнем суку, перевёл дух после долгого бега, а потом велел ей просунуть голову дальше в дупло и повернуть чуть набок, подбородком вправо. В таком положении, как по волшебству, Эри тотчас же легко освободилась сама, а Ййр слез к корням, сел и хохотал долго и обидно.

Савря видит, что могучая летунья словно бы немного втягивает шею в плечи, становясь чуть меньше и не такой грозной.

– Всё равно не быть ей охотницей, пока полётом не окрепнет, – ворчит Эри. – Нас крылья кормят.

Зыркает на Саврю лиловыми глазищами, моргает, отворачивает тёмное лицо. Потом взглядывает снова, теплее.

– Чадо… а то давай подкормлю?

Савря не успевает как следует обидеться. Мать Гиблых говорит голосом верным:

– Не надо… Савря ловкая. Справится.

По лицу Эри ясно, что на этот счёт её берут сильные сомнения. Но раз Земля говорит, значит, оно так и есть.

* * *

Как же изловчиться и написать о чудесных крылатых обитателях Страфилева края, чтобы вышло живо, ясно и по-настоящему? «Рояль» стрекочет не без задора, Рина пока не перечитывает получившиеся страницы, боясь, что сразу захочет немедленно пустить всё на растопку для кухонной плиты или хоть для мисс Толстобрюшки. Будет ещё время и поработать спокойно над черновиками, а сейчас – только вперёд, лишь бы поймать здешние чудеса и передать их словами на бумагу!

Иногда, эдаким мягким холодком, Рину захватывает странное и удивительное осознание, что давно умерший Рональд Финч прикасался к этим же самым клавишам, выбивал через чернильную ленту буквы – «и» чуть более бледная, стёртая, забавный хвостик у заглавной «Д», через «ноль» – тоненькая косая чёрточка. Наверное, и Рон Финч тоже переставал замечать мелодичный звон каретки, когда работа его захватывала… И он тоже писал о страфилях. Хотя учёные, должно быть, смотрят на страфилей несколько иначе, чем восторженные юные энтузиастки.

Так печально и досадно, что прежний владелец «Рояля» погиб молодым и не успел завершить свой труд.

А ещё – хоть, конечно, и не годится сравнивать эти два случая – Рине досадно, что у ЕЁ труда – ну, вернее, пока что просто набросков – до сих пор нет никакого впечатляющего начала, вводной истории, красивого и единого корня. Рине не хочется, чтобы её работа вышла эдаким сухим пучком из разрозненных обрубков. Вот если бы получилась настоящая книга, красивая и живая – не веник и не букет, а с мечтой и любовью посаженная островная яблоня…

Нужно начало. Живой корень, питающий осталь…

– АХ Я ШЛЯПА, – произносит Рина, выпрямляясь на стуле и поднимая голову. Глаза у неё широко распахнуты. Рина улыбается.

– Всё в порядке? – беспокоится Сэм из-за стенки.

– Да, – отвечает Рина. – Да, Сэм, всё отлично.

Смешно, и как это она могла забыть? История, с которой по-настоящему всё началось.

А ведь Рина когда-то слушала её бессчетное число раз.

И выспрашивала любые подробности.

И просила рассказать снова и снова.

Удивительная быль, случившаяся почти восемьдесят лет назад. Далеко-далеко отсюда, в старом лесу под городком Тихоярском, у села Дольного…

Рина не торопясь вынимает из хватки «Рояля» недопечатанную страницу, откладывает её в стопку чалых от букв листов. Бездумно подравнивает эту стопку. Берёт чистый лист из бумажной пачки и заправляет его в верный «Рояль» – такими осторожными и плавными движениями, будто полюбившийся ей старый печатный монстр из неубиваемого механизма вдруг сделался хрупким и пугливым существом.

* * *

Ййр срезает длинные стебли лесного липника для своего зимнего ремесла – на будущие циновки. Савря примечает: берёт не какие попало, а с разбором, опрятной косой подсечкой. Страфили плетут целые дома в ветвях, но у Земли и так домище огромаднейший, полный разных чудес. В том числе и липниковых да черетянных укрывальников для пола, крепких и красивых.

– Кролик уходит в куст, белка и птаха – вверх, – хмуро перечисляет Савря. – Ёж слишком колючий, барсук слишком сердитый, соромаха слишком злая, лиса слишком хитрая. Угнать хорошую еду на ногах я не могу. Взять слёту пока тоже не могу. Наскоком – промахиваюсь.

– Верно подмечено, – кивает орк. – И что думаешь делать?

Поразмыслив, Савря отвечает:

– Лягушек я себе успею наловить. Но лучше ещё наскочить попробую. Уж седьмой-то кролик от меня не уйдёт!

Ййр знает, что уйти может не то что седьмой – и двадцать седьмой кролик подряд, но вслух и не думает возражать.

– Хорошо. Найдём твоего седьмого. Сейчас, довяжу охапочку… А потом давай-ка к дому поворачивать.

У страфилей вообще-то бытует предубеждение против «холодной еды»: змей, жаб и лягушек. Ну что же, с некоторыми змеями и впрямь лучше не связываться неопытному ловцу, да и жаб жрать воистину незачем: попробуй-ка проглоти какую-нибудь жабу – сразу поймёшь, как права страфилья мудрость. А вот местные лягушки безвредны, хотя, ясное дело, от хорошей жизни кормиться ими никакая страфиль не станет.