Земля 2.0 (сборник)

Брат Яков дал на­зва­ния мно­гим рас­те­ни­ям и гри­бам, но де­сят­ки ви­дов оста­ва­лись по­ка что безы­мян­ны­ми, а ты­ся­чи – до сих пор неот­кры­ты­ми. Гряз­но-жел­тые цве­ты, по­хо­жие на кро­шеч­ные вет­ря­ки, на вы­со­ких и лом­ких ко­лю­чих стеб­лях – это пря­ные кре­сто­цве­ты. Мел­кие се­ро-го­лу­бые круг­ля­ши с мох­на­той ко­рич­не­вой лист­вой – это сле­зы Маг­да­ли­ны. Ро­зо­вые об­ра­зо­ва­ния, по­хо­жие на дру­зы, но неж­ные на ощупь – это кровь Аре­са. Над дю­на­ми ви­се­ли ту­чи пес­ча­ной мош­ка­ры, а бо­лее круп­ную жив­ность я ско­рее все­го рас­пу­гал кашлем.

Крест на вер­шине От­ца на рас­сто­я­нии вы­гля­дел слов­но тон­кий над­рез на мар­си­ан­ском небе, а уста­нов­лен­ные на за­пад­ном склоне сол­неч­ные па­не­ли – буд­то за­ле­де­нев­ший во­до­пад. Крас­но­ва­тые бли­ки солн­ца, ле­жа­щие на кап­ле­вид­ном ку­по­ле оран­же­реи, де­ла­ли его по­хо­жим на фаль­ши­вый ру­бин в лав­ке про­дав­ца би­жу­те­рии. Гро­мозд­кий кор­пус «Свя­то­го Ти­баль­да» и стро­я­щий­ся храм ка­за­лись есте­ствен­ной ча­стью ска­ли­сто­го пей­за­жа. Бра­тья бы­ли за­ня­ты ра­бо­той. Смерть од­но­го из нас не долж­на бы­ла по­ме­шать вы­пол­нить мис­сию.

Я на­шел по­кры­тый ока­ли­ной ми­не­рал. Оче­вид­но – ме­тео­рит. По­ло­жил его в рюк­зак. За­тем пой­мал и по­ме­стил в кон­тей­нер кро­шеч­ное, но чрез­вы­чай­но агрес­сив­ное па­у­ко­об­раз­ное. Я от­крыл два но­вых ви­да пу­стын­ной ко­люч­ки, невзрач­ное цвет­ко­вое, от­да­лен­но по­хо­жее на неза­буд­ку, и оче­ред­ной ли­шай­ник крас­но-ко­рич­не­во­го цве­та.

Ве­тер из серд­ца пу­сто­шей при­нес об­ла­ко пы­ли. Ко­гда я сто­ял по­сре­ди ко­лю­чей мглы, не ви­дя ни неба, ни зем­ли, ни се­бя, то по­чув­ство­вал ря­дом чье-то при­сут­ствие. Кто-то при­сталь­но смот­рел на ме­ня сквозь клу­бы, и это был не дух бра­та Ми­ха­и­ла и на­вер­ня­ка не Все­выш­ний. Ощу­ще­ния бы­ли срод­ни тем, что по­се­ти­ли ме­ня, ко­гда я упал со скло­на и ле­жал в яме – ни жи­вой ни мерт­вый – под враж­деб­ным взо­ром мар­си­ан­ско­го солн­ца.

Мне ста­ло не по се­бе, но разо­брать­ся в эмо­ци­ях я не успел, по­то­му что пыль вско­ре улег­лась, а ме­ня скру­тил при­ступ каш­ля. Хлы­ну­ла мок­ро­та. Цвет ее был пу­га­ю­ще крас­ным: то ли из-за све­жей пы­ли, то ли де­ло все-та­ки до­шло до ле­гоч­но­го кро­во­те­че­ния. Уже ни­че­го нель­зя бы­ло по­нять.

Я при­сел на кам­ни и тут же за­ме­тил на склоне со­сед­ней дю­ны тре­пет: как буд­то кло­чок цвет­ной тка­ни за­пу­тал­ся в су­хих стеб­лях кре­сто­цве­тов. Ка­шель как ру­кой сня­ло, я мет­нул­ся на дви­же­ние, по­за­быв про остав­лен­ный по­сох. Про­бе­жал, шум­но ды­ша и под­ни­мая са­по­га­ми пы­ли­щу, вы­хва­тил из рюк­за­ка са­мый боль­шой кон­тей­нер, сдви­нул дро­жа­щи­ми паль­ца­ми крыш­ку…

Это бы­ло круп­ное че­шуе­кры­лое: фи­о­ле­то­во-чер­ный мо­ты­лек раз­ме­ром с во­ро­бья. Его ме­та­мор­фоз, оче­вид­но, толь­ко-толь­ко за­вер­шил­ся. Кры­лья – как све­жие ле­пест­ки ед­ва рас­крыв­ше­го­ся бу­то­на. Они за­во­ра­жи­ва­ли сво­ей неж­но­стью и хруп­ко­стью. Мо­ты­лек цеп­лял­ся лап­ка­ми за сте­бель и сон­но тре­пы­хал­ся, не ре­ша­ясь взле­теть.

«Ве­ли­ко­леп­но! Ве­ли­ко­леп­но!» – при­го­ва­ри­вал я, ак­ку­рат­но за­пи­хи­вая «до­бы­чу» в кон­тей­нер. Мо­ты­лек тут же при­нял­ся шур­шать – об­сле­до­вать узи­ли­ще. Я осмот­рел­ся и бук­валь­но под но­га­ми об­на­ру­жил по­лу­раз­ру­шен­ную ку­коль­ную ко­лы­бель­ку из гли­ны. Вот от­ку­да вы­бра­лось мое че­шуе­кры­лое!

По­ка я раз­гля­ды­вал, стоя на чет­ве­рень­ках, ко­кон из су­хой поч­вы, кто-то под­нял­ся на дю­ну за мо­ей спи­ной. Ска­ти­лись несколь­ко мел­ких кам­ней, ед­ва слыш­но хруст­ну­ли ребро­цве­ты, по­хо­жие на тор­ча­щие из зем­ли се­ле­доч­ные по­зво­ноч­ни­ки.

Я обер­нул­ся: склон и гре­бень дю­ны бы­ли пу­сты.

– Яков? Мат­тео? – Я был уве­рен, что на мой зов от­клик­нет­ся кто-то из бра­тьев. Ско­рее все­го – Яков. По­че­му? По­то­му что он ча­ще дру­гих вы­би­рал­ся в пред­го­рья за об­раз­ца­ми. А еще – по­то­му что мне очень хо­те­лось по­ра­до­вать его сво­ей на­ход­кой.

Ко­гда же мне ни­кто не от­ве­тил, я ис­кренне уди­вил­ся. Все это по­хо­ди­ло на неумест­ный розыг­рыш.

– Яков! То­маш! – про­дол­жал звать я, но пу­стошь от­кли­ка­лась лишь но­ю­щим гу­лом пес­ча­ной мош­ки и ко­лю­чим ды­ха­ни­ем вет­ра.

Неожи­дан­но я по­нял, что мо­е­го по­со­ха на преж­нем ме­сте нет. Я пре­крас­но пом­нил, где си­дел, пе­ре­во­дя ды­ха­ние: зем­ля воз­ле по­ри­сто­го кам­ня бы­ла из­ряд­но за­пле­ва­на. По­сох я оста­вил ря­дом, но те­перь он ис­чез. Ку­да он по­де­вал­ся? Вет­ром все-та­ки его сдуть не мог­ло…