Земля кочевников

Я долго размышляла о том, что значит этот участок для Линды. Это был большой шаг на пути к мечте построить то, что нельзя унести, чем она будет полноправно владеть, что сможет пережить ее. Но когда я увидела ее и Гэри на экране, мои мысли потекли несколько в ином направлении. При всей ее харизме Линда всегда представлялась мне волком-одиночкой. Конечно, у нее были семья и любимые друзья, но, общаясь с ними, она ревностно отстаивала свою независимость. Теперь я начала думать, каким может стать ее будущее, если на горизонте появятся новые люди. Останется ли Гэри жить с Линдой? Будут ли Лавонн и другие кочевники навещать ее в своих мобильных жилищах? И кто соседи Линды? Есть ли здесь в округе те, на кого можно положиться?

Я не видела ни души. Я выпила много воды и вновь завела машину, намереваясь поискать признаки человеческого присутствия.

Сначала я увидела лошадей. В полутора километрах к юго-западу от участка Линды три лошади стояли за зелеными воротами; они подозрительно смотрели на приближающуюся машину, потом рысцой побежали прочь. На табличке на воротах было написано: «НЕ ВХОДИТЬ: НАРУШИТЕЛИ БУДУТ ПРИВЛЕЧЕНЫ К ОТВЕТСТВЕННОСТИ». В табличке было девять проржавевших дыр от пуль и одна свежая. Рядом на земле валялась раздавленная желтая упаковка из-под гильз.

Поднялся ветер, прошуршал в кустарнике и принес с собой другой звук, нечто среднее между скрипом и скрежетом. Он как будто исходил из полуразрушенной конусообразной лачуги, стоявшей почти в сотне метров к западу. Незакрепленный лист гофрированной жести на крыше со стоном изгибался. Сначала я подумала, что кто-то здесь не хочет, чтобы их нашли. Пугать местных было бы серьезной ошибкой. Поэтому я подошла медленно, с криком «Ау-у-у!», как потерявшийся турист. Нет ответа.

Лачуга была склепана из фанеры, проволочной сетки и жести. Над дырой в крыше болтался дырявый синий брезент. Внутри было пусто, если не считать маленькой скамейки на земляном полу. Вокруг громоздились горы мусора, напоминавшие о прерванной жизни. Там валялись два плюшевых мишки, кастрюля, одна туфля на высоком каблуке, вешалки для одежды, пустые консервные банки, керамические кружки и кассета группы Chicago. Я подумала о тех, кому это все принадлежало и почему они покинули это место в такой спешке. (Позже я читала о мусоре, который накапливается в приграничных пустынных зонах, потому что его выкидывают измотанные мигранты. Иногда те, кто входит в страну пешком, должны оставить часть своего имущества, прежде чем втиснуться в переполненную машину, которая умчит их далеко-далеко.)

Вернувшись в машину, я увидела другие признаки того, что здесь живут люди. Проехав по дороге около километра на север, я увидела скопление лачуг с плоской крышей, загон из побитых плит, две круглые теплицы – может, это сады? – и ветхий седан с открытым капотом, все за колючей проволокой. Повернув обратно на восток, я наткнулась на участок, который прежде не заметила: в километре к юго-западу от земли Линды. Осёл в загоне громко заревел, когда я проезжала мимо. Здесь же стоял трейлер, выкрашенный в тускло-белый цвет, сбоку притулился биотуалет. Я снова аукнула. Ответа не было.

На спутниковой карте на юге было обозначено ранчо. Может, там кто-нибудь дома? Ориентируясь по карте, я проехала мимо стада черных коров, лежавших под чахлыми мескитовыми деревьями. Вскоре показался забор, а за ним – дом. Но дорога стала отвратительной. После небольшого холма она резко пошла под уклон, внизу в лужах отражалось небо. Земля была мягкая. Вскоре передние колеса увязли по самые ниши. Я попыталась податься назад, но колеса только прокручивались, выплевывая комья грязи на белую арендованную машину.

Я вспомнила предупреждение Линды: «Не застревай»

.

В машине связь была слабой, поэтому я вышла и поднялась на пригорок. После пяти сброшенных звонков диспетчер аварийной службы ответил, что грязные дороги не обслуживаются. Тогда я позвонила в местную эвакуационную компанию. Лонни, владельца, не было на работе. Готова ли я подождать, когда мне перезвонят? Ну конечно. На юго-востоке собирались тяжелые облака. Пройтись до ранчо вдруг представилось не самой плохой мыслью. Когда я подошла ближе, тишину прервал разноголосый лай – песий звонок. С десяток собак бродили по ранчо – одни в загонах, другие без привязи. Самый маленький черно-белый щенок увязался за мной, точно самозваный посредник. На дворе стояли сварочная установка, косилка и унитаз, наполненный камнями. Я подошла к воротам и снова покричала. Никакого ответа.

Телефон зазвонил, когда я возвращалась к машине. Лонни сказал, что он рядом. Скоро эвакуатор материализовался там, где были коровы. Я забралась на пригорок и замахала руками, точно жертва кораблекрушения.

Лонни и его сын, Лонни-младший, увидели облака и поспешили вернуться. Часть ранчо находилась на затапливаемой равнине. Однажды в сезон дождей здесь застрял почтовый грузовик. Лонни вспоминал, что к тому времени, когда водитель позвонил ему, вода уже поднялась до дверцы. Ничего нельзя было сделать, пока земля не просохла.