Земля негодяев

Злосчастного Альбэра Фигассэ разнесло на кусочки, в буквальном смысле этого слова; все помещение было забрызгано кровью. Хорхе-Мануэля-Родриго Сентеро контузило, и теперь он сидел на полу с таким видом, будто разом узрел всех своих святых покровителей. Адорабль выглядел столь же далеким от реальности. На вундеркинде не было ни царапины, но в момент выстрела он находился ближе всего к жертве — и теперь пребывал в некоторой прострации… Как-то само собой получилось, что руководство временно перешло к Косте Кролику. Первым делом он спас от линчевания злосчастного фельдшера, отобрав у слабо сопротивлявшегося поляка РР и строго велев ему заняться пострадавшими. Потом лейтенант перезарядил собственный ракетомет и спустился вниз, к баррикаде. Это оказалось весьма своевременным: чертахи возвращались в замок.

Первый отряд подпустили почти вплотную. Когда птицы оказались на расстоянии десятка метров, вспыхнули фары грузовиков. Стрелки дали залп. В ход пошло все имеющееся оружие; промахнуться с такой дистанции было невозможно. Возле баррикады вырос еще один вал — из слабо трепыхающихся птичьих тел. Вторая волна нападавших хлынула следом за первой. Некоторые чертахи пытались ворваться в расположение повстанцев с разбегу, но пули всякий раз оказывались быстрее безрассудно смелых тварей. Из темноты прозвучал хриплый клекот; очевидно, это была понятная герцоговым воронам команда, потому что уцелевшие птицы стремительно откатились назад. Стрельба некоторое время продолжалась вслепую: свернуть на прямой как стрела, обсаженной кактусами аллее было некуда, и хотя бы одна из десяти выпущенных пуль находила цель. Наконец Костя набрал в грудь воздуху и гаркнул что было мочи: «Отставить!» Как ни странно, его послушались.

— Ребята, патроны надо экономить. И вот еще что: электрики здесь есть? Давайте попробуем наладить прожектор, он всяко получше фар светит…

Электрик среди повстанцев нашелся, вместе с ним лейтенант отправил часть стрелков — те должны были вести огонь с верхних этажей и, в случае надобности, прикрывать отступление своих товарищей. Навстречу им попался Хорхе Сентеро. Испанца еще пошатывало, но он быстро приходил в себя.

— Следующее, что надо сделать — починить мост! — поделился своими соображениями Костя. — А то ворота нараспашку, заходи, кому не лень!

Хорхе покачал головой.

— Cornejas сюда больше не сунутся… Они умные твари — по крайней мере, их командиры. В замкнутом пространстве мы будем иметь преимущество.

— Ну, тебе виднее… — с сомнением протянул Костя. — Как там остальные?

— Лучше. Твой amigo уже на ногах…

— Вот такие дела — чуток прикорну, сразу телепередача в башке начинается… — задумчиво пожаловался коллеге Сан Саныч. — Я серьезно, че лыбишься! Репортаж, мать его, из дворца Господина Хрустальное Озеро — не больше, не меньше…

— Держись, Саныч! — посочувствовал лейтенант. — То ли еще будет! Как там наш индиго?

— Адорабль? Охрип, орамши… — Гаргулов ухмыльнулся. — Но какую выволочку устроил этому польскому раздолбаю — блеск! Я прям своего флотского старшину припомнил… Все-таки никакой он не ребенок, Кость; дети, даже самые гениальные, так себя не ведут… Странный типчик, донельзя странный… Как и все здесь! — Он вздохнул.

— Что делать думаешь?

— Пока не знаю, — честно ответил капитан. — Утро вечера мудренее, как говорят… А до него дожить надо. И вот еще: очень мне не нравятся бабки. Что-то такое наш вундеркинд с ними сотворил, а что — не знаю… Ты приглядывай вполглаза, хорошо?

— Постараюсь…

Ни Гаргулов, ни Костя не заметили, что у этого разговора был свидетель. В темном углу притаилась Ласса — девочка замерла и даже прикрыла глаза, чтобы их блеск не выдал ее. Но стоило милиционерам покинуть комнату, как маленькая тень шмыгнула прочь.

Адорабля друзья застали не в лучшем расположении духа, однако разводить политесы Гаргулов не стал.

— Ну что, вундеркинд! — взял быка за рога капитан. — Намерен ты исполнять свои обещания или нет?

— Я всегда исполняю обещания! — сипло отозвался младенец. — Мое слово охрененно твердое, как титановый сплав! А с твоим как? Мы уговорились о взаимопомощи!

— Замок твой, враги бежали или в плену… — прищурился Гаргулов. — Вроде я свою долю уговора выполнил, пора бы тебе подсуетиться!

Адорабль набрал полную грудь воздуха и выдал длинную отповедь.

Уж не думает ли Цан-Цан, что первый легкий успех означает завершение кампании?! Может быть, это не Аристопал, а какой-то другой город кишит кровожадными пернатыми? Или мастерские, библиотеки и лаборатории Господина Высокое Небо, расположенные на верхних уровнях Термитника, находятся в его, Адорабля, полном распоряжении?! Или, наконец, местные жители приветствуют его, как живое национальное достояние, с цветами и оркестром?!