Земля точка небо

– Фонд активных целеустремленных избирателей. Тот самый. На страже нравственности и порядка.

– Ты что, шутишь? – Лиза уставилась в потолок. – Да пошли они.

– Какие тут шутки, – вздохнул Максим. – Буквально месяц назад их стараниями какого-то лузера вот так успешно прикрыли. За решеткой сейчас.

– Но… а… что он им сделал хоть?

– Ничего. Стихи писал. Пропаганда наркотиков и разврата.

Лиза опустила руки и повернулась.

– Ты был прав, – сказала она. – Пока нас не было, что-то серьезно поменялось. Очень так.

Макс устало выбрался из пиджака и бросил его на вешалку. Лизы уже не было в прихожей – она возилась на кухне, гремя чашками.

– Да потерпи ты десять минут перед ними, – крикнул он ей. – Это же кретины малолетние. Им тоже хочется внимания. Погавкают на камеру и успокоятся.

Он рухнул на диван и включил телевизор. У них теперь было спутниковое, каналов двести, но в последнее время по ним крутился либо шлак, либо очередное расстройство для Лизы. Всё равно они с ней иногда включали ящик и проверяли. Искали полезные новости. Искали союзников.

– Скандал вокруг имени популярной московской телеведущей, – объявил диктор, едва проявившись на экране.

Щелк. Максим переключил канал. Морские котики.

Щелк. Реклама.

Щелк. «Песня-88», ретрансляция.

Щелк. Интервью.

– …ой-то попсовой куклы, и впервые слышу это имя, и считаю всю эту шумиху праздным, дутым занятием, и разносят его те люди, которых мы вчера видели по телевизору, – говорил перед камерой мохнатый столичный рокер, и Макс едва не крикнул Лизке, что нашелся кто-то вменяемый, но тот моментально продолжил. – Хотя я понимаю ребят, которые вышли на улицы, не испугавшись погонов, не испугавшись личной охраны, явились высказать этой вавилонской блуднице, что думают о наших… наших бесстыжих королевах попсы.

Щелк. Реклама.

Щелк. Реклама.

Щелк. Два пожилых румяных юмориста в окружении театральных кресел.

– Это, знаете, как говорят: любит русский жидом похвалиться…

Щелк, щелк, щелк . Союзников не было.

Едва сбежав на кухню, Лиза открутила до отказа кран, раскрыла мобильник и нервно пролистала номера.

– Алло. Привет, Кать. Да. Да, слушай… мне нужна кое-какая помощь. Да, и мне не на кого больше рассчитывать. Хорошо? Ладно, внимание…

...

21 мая 2005 года

– Во-первых, можно поинтересоваться, какой велосипед у вас был до этого? – молодой худенький продавец говорил вполголоса, как в библиотеке, хотя вокруг пахло резиной и девственной фабричной смазкой.

– До этого, – Дима поскреб в затылке. – В общем, такой, желтый. Что за модель, не знаю, это было в Европе, там на таких ездят почтальоны…

– Ладно, понял, – кивнул продавец. – А перед этим?

Они шли между двух велосипедных колонн, тянувшихся вдаль, растворявшихся где-то в холодном полумраке. Фасад у магазина был крошечный, но помещение вместило бы хороший стадион, и здесь продавались не только велосипеды.

– Ну, – сказал Дима. – Перед этим «Аист». Но это давно, где-то лет двадцать назад.

– «Аист»?.. – продавец хихикнул. – Точно? На полном серьезе?

– Не знаю. Там спереди был нарисован аист. А может, чайка. Без рамы велик.

Продавец хмыкнул, нетвердо ухмыльнулся и помял одну костлявую руку в другой. У него сильно торчали зубы.

– Ну, это не совсем мой был, – признался Дима. – На нем еще отец ездил. И братья, когда были маленькие.

– Т-т. Так вы прошли, в конечном итоге, большой путь.

– Что да – то да.

После этого беседа окончательно расклеилась, и они брели молча.

– О, – сказал Дима. – Вот такой мне нравится. Сколько такой?

– Этот… – худой продавец растерялся вовсе. – Ну, это двухподвес, по большому счету, экстра-класса, то есть, сами понимаете…

– Ладно, я всё равно не разбираюсь, – Дима зачем-то нагнулся и заглянул велосипеду под шестерни. – Так он сколько стоит?

– Вам в рублях или долларах? – парень затоптался на месте. – Вас что меньше шокирует? Если в долларах, то грубо, скажем, восемь тысяч. Но нужно учитывать…

– О, нормально.

Дима полез за кошельком.

– Но вы еще ничего не посмотрели!

– Мне этот нравится.

– Подождите, я вот что хочу сказать: учтите, это довольно-таки… переоцененная модель, в районе такой суммы вы могли бы…

– Но он красивый? – спросил Дима.

Парень сделал усталое лицо.

– Я вам честно скажу. Вам нужен велосипед чисто для понтов? Чтобы было видно, сколько он стоит, и все дела?

– Мне он нравится, – хмуро ответил Дима.

– Окей, – продавец раскинул худые руки и стал похож на ветвистое дерево. – Тогда окей. Никаких вопросов. Наверное, лучше не спрашивать, откуда у вас такие деньги?

Он ухмыльнулся, снова обнажив крупные зубы.

– Почему, – сказал Дима. – Я заработал их в журнале, за пару лет, это не считая моей доли за квартиру, плюс еда и одежда… и еще много, правда, растратил на рестораны и дискотеки. Вы карточку примете?

– Карточку? Кредитку, что ли? Нет, нет, вы что, – парень замотал головой. – Терминал на такую сумму – это, во-первых, нереально.

– Ладно, – Дима затолкал кошелек на место. – Где у вас ближайший банкомат?

Он вернулся спустя полчаса, сжимая в каждой руке охапку бумажных денег.