Земля вечной войны

– Успокойся, – сказала Нина. – Не хватало еще, чтобы у тебя истерика началась.

– Черные пояса. Мать твою. Черные пояса!

– Заткнись. Мы знаем, куда он поехал. Мы его снимем.

– Твою мать, где ты его снимать собралась? В черножопой Азии? Да нас тамошняя охранка в дерьмо забьет. Да мы у местной уже на багре! Думаешь, в больницу просто так можно два свеженьких полутрупа привезти? Да они уже все на рогах стоят!

– Сергей Андреевич с ними договорится.

– Договорится? Да он скорее и тебя, и всех остальных с потрохами сдаст. Он уже чистым вылез, понимаешь? И клиент черт-те знает где, и собак вешать есть на кого.

– Он не сможет. Ответственный за операцию – он. Наша оплошность – это его оплошность, и в его интересах, чтобы мы ее как можно скорей исправили.

– Господи! Это ж надо! Наша оплошность – его оплошность. Да он тебя уже продал, понимаешь, продал! Чтобы свою вонючую пронырливую жопу вытащить.

– Если ты не прекратишь, я тебя отхлещу по щекам. Как барышню-институтку.

– А вот этого – не надо. Если ты еще раз распустишь руки, – или ноги, если уж на то пошло, – я сломаю тебе челюсть. Ты поняла?

– Через четверть часа мы должны быть на месте, – сказала Нина. – Иди умойся. У тебя руки и вся куртка в крови.

Сергей Андреевич сидел в кресле, сцепив руки на выпирающем брюшке, и благодушно улыбался.

– Ну-с, и чего вы от меня хотите?

– Мы немногого просим, – ответила Нина. – Попробовать еще раз. Мы справимся.

– Справитесь? Вы знаете, я почему-то вам верю. Ведь если вы не справитесь, не справлюсь и я. В самом деле, – Сергей Андреевич хохотнул. – А вы ведь не хотите, чтобы я не справился. Вы знаете, чего мне стоило вас отмазать? Если бы не старые знакомства, сейчас бы с вами разговаривали ваши здешние коллеги. Думаю, у них есть, о чем с вами долго и обстоятельно поговорить. Так что вы намерены делать?

– Прилететь в Ташкент. И взять его прямо из поезда.

– Неплохой план. Что вам для него нужно – кроме денег, разумеется? Учтите: людей для вас у меня больше нет.

– Кроме денег – ничего. Мы справимся, – сказала Нина. – Вдвоем.

– Вы уверены?

– Уверена, – ответила Нина.

– А вы, Павел Николаевич?

– Да, – ответил лысый Павел.

– Чудесно. Как справедливо отметила Нина Степановна, все мы теперь в одной лодке, к тому же дырявой. Но учтите – под вашу личную ответственность. Здесь я вас прикрою, но никакой крыши там у вас не будет. Если возникнут осложнения, – боюсь, мне придется о вас забыть. Вы согласны? … Чудесно. Деньги с расходного счета можете снимать все.

– Дайте нам неделю, – попросила Нина. – На всякий случай.

– Даю. Но учтите – это впритык. Если через десять дней вы не появитесь, я сверну операцию. Со всеми вытекающими последствиями.

Когда дверь за Ниной и Павлом закрылась, улыбающийся Сергей Андреевич вынул из кармана мобильный телефон и набрал номер.

– Договорились, – благодушно сообщил Сергей Андреевич телефону. – Наша милая пушистая парочка летит в Ташкент. Встречайте клиента заранее. Кстати, вы не Рахиму, случайно, его отдали?

Из телефона сообщили, что теперь это не его дело.

– Понимаю, понимаю, – согласился Сергей Андреевич, – но ведь клиент-то преинтереснейший. Любопытно, знаете ли, как Рахим, – если это Рахим, конечно, – его употребит. Вы Рахима, кстати, предупредили? А то ведь недоразумение может получиться. Да, да, конечно, у меня и в мыслях не было… конечно, дело обговорено, и никаких никуда… ну, разумеется. Я очень благодарен и буду сидеть тише воды, ниже травы.

Телефон замолчал. Сергей Андреевич хихикнул и, взболтнув ногами в дорогих немецких босоножках, запустил два пальца под рубашку и звучно, с хрустом, поскреб заросшее черным курчавым волосом брюшко.

Рассвет в пустыне короткий и резкий, как выстрел. Над землей висит темно-серая муть, – и вдруг, просверкнув оранжево-алым, из-за горизонта выбирается мутно-белесая, раскаленная клякса, ползет вверх. И с ней поднимается жара, за минуты вытесняя ночную стылую зябкость.