Земля вызывает майора Тома

Джеймс открывает и закрывает рот, его глаза расширяются. Потом рот опять открывается. В голову приходит только одна мысль: «О боже!» Он делает глубокий вдох и откашливается. Ведущий передает ему микрофон, и Джеймс становится вполоборота к жюри и зрителям.

– Flatus ignition, – начинает он, – это научное название для поджигания, э-э-э… кишечных газов.

В зале слышится смех, и Джеймс расплывается в улыбке.

– Кишечные газы образуются в результате того, что пища в нашем кишечнике подвергается действию бактерий. Большинство продуктов, которые мы едим, представляют собой сложные вещества, а в процессе пищеварения они распадаются до простых. Из кишечника выделяется смесь, состоящая в основном из шести газов. – Джеймс принимается разгибать пальцы. – Это углекислый газ, водород, сероводород, метан, азот и кислород. А знаете, что у каждого человека кишечные газы не такие, как у других? Это зависит от индивидуальной биохимии и от того, что человек ест. Вот, например, у меня они громкие, но не слишком пахнут, а у моей бабушки тихие, но запах получается тот еще. Бесшумные, но убойные, мы это называем.

Смех становится еще сильнее, и Джеймс видит, как Глэдис машет рукой всем вокруг. Джеймс хмурится.

– Но хоть и так, я совсем не хочу, чтобы ее забрали в дом престарелых. А это случится, если нас выселят из нашего дома. Нас всех разлучат. Мы очень любим нашу бабушку, хотя она у нас уже немного того. Но наш папа сейчас в тюрьме, и Элли приходится тащить все на себе. Это моя сестра. Она очень, очень хорошая.

Повисает тишина, и Джеймс ловит изумленный взгляд Элли. Он откашливается и продолжает:

– Flatus ignition возникает тогда, когда человек выпускает газы на открытое пламя. Водород, сероводород и метан – вот что может гореть. Обычно в кишечных газах больше всего водорода, и он дает желтое пламя. Но если у вас много метана, то получится голубое пламя. Мне пока еще ни разу не удалось этого добиться. Это редкое явление. Называется «голубой ангел».

Томас покашливает и снова начинает говорить:

– Что ж, я не знаю, как долго «Би-би-си» будет держать меня в эфире, поэтому мне придется слегка ускориться. Возможно, вам уже несколько надоело слушать про кишечные газы, но прошу вас потерпеть еще немного. – Томас складывает пальцы домиком под подбородком. – Так вот. У меня был младший брат, который все время пытался проделать этот трюк с поджиганием газов. Эти мальчишки… они же бывают просто несносными, не правда ли?

Зрители снова смеются. Томас опускает голову.

– Он умер, мой брат, когда ему было столько же, сколько сейчас Джеймсу, – в зале повисает тишина. – Я всегда винил себя в его гибели и только сейчас перестал. И если бы я мог вернуться в прошлое и сделать что-нибудь для своего брата, я помог бы ему устроить этот трюк с газами. – Томас качает головой. – Когда я разговаривал с Джеймсом, он задал мне один вопрос: что будет, если поджечь кишечные газы на космическом корабле? Ты помнишь это, Джеймс?

Джеймс кивает:

– Да, это было во время первого нашего разговора.

Томас продолжает:

– Тогда я подумал, что это совершенно глупый и нелепый вопрос. Никто ведь никогда не проделывал ничего подобного. Никто даже не задумывался об этом. И кажется, с какой бы стати?

Он подается вперед. «Но ведь именно в этом и состоит наука, не так ли? Задавать вопросы, никому прежде не приходившие в голову. Спрашивать о том, о чем все боялись спросить или привыкли считать глупым спрашивать».

Томас откидывается назад и кладет сначала одну, а потом другую ногу на стол перед собой, раскинув их в стороны. Все изумленно выдыхают, обнаружив, что под красной фирменной футболкой БриСпА на нем нет ничего, кроме трусов-боксеров «Звездный путь» с красующейся впереди надписью «To Boldly Go»[18].

– О, прошу прощения за такой наряд, – говорит майор Том. – Это мои счастливые трусы, а я подумал, что удача нам сегодня, пожалуй, понадобится. Это подарок. От моего шафера на свадьбе.

После некоторой паузы Томас произносит:

– Итак. Что произойдет, если поджечь кишечные газы на космическом корабле? – Он подается в сторону и достает дешевую одноразовую зажигалку. – Во имя науки давайте найдем ответ на этот вопрос!

66

Худшее, что может произойти

– О боже милосердный! – стонет директор Бауман и закрывает лицо руками. – Пожалуйста, скажите мне кто-нибудь, что я сплю.

Никто не дает ему этого утешения, и Бауман выглядывает сквозь пальцы.

– Разве я не говорил, что произойдет нечто подобное? Разве я не говорил «нет»? Надеюсь, вы вспомните об этом, когда все полетит к чертям.

Он делает глубокий вздох и щелкает пальцами в сторону технических сотрудников.

– Так. Кто-нибудь. Быстро. Дайте мне прогноз относительно потенциального негативного исхода в этой ситуации.

– Вы имеете в виду, что самое плохое может случиться? – уточняет один из сотрудников.

– Да, именно так, – раздраженно говорит Бауман.

Сотрудник задумывается.

– Например, воспламенится весь кислород на борту, и корабль будет разнесен на мелкие кусочки.

– А самый оптимистичный сценарий?

Сотрудник пожимает плечами.