Землянин 5.0

Все это время неподвижная Веста отсутствующим взглядом смотрела в пустоту. Мы с Рэем ждали ее решения.

– Нам нужен Черное Брюхо, – рассудила она и в долгом рукопожатии вложила свою ладонь в мою.

Ловец, поняв наш замысел, усмехнулся.

– Думаете, вы единственные, кому пришло в голову написать программу верховой езды? Как всякий новичок, верите в легкую победу. Но она достается только упорным трудом. Завтра вы это поймете.

– Он в ярости, – заметил Рэй, наблюдая, как Черное Брюхо пытается разорвать привязь. – И захочет отыграться.

Ловец покачал головой.

– Его желания изменчивы и непредсказуемы.

– Я написала не одну программу, – заявила Веста. – А две.

Но и это признание не изменило вердикта Ловца.

– Воздействовать на систему жуков запрещено. Если вмешательство обнаружат – дисквалификация. Впрочем, дело ваше, я не отказываюсь от прибыли. За однодневную аренду Черного Брюха и обучение управлению жуками с вас семьсот эксманов.

– Ну у вас и расценки! – возмутился я. – Панцирями пахарей возьмете?

– На что они мне? Здесь ими разве только туннели не мостят.

Поворчав немного, я пожал ему руку.

Невдалеке звучал гонг. Часы показывали семь шаров, и до нового забега оставалось еще много времени. Но до тех пор нам нужно было поговорить еще с одним человеком.

Цезаря мы нашли в металлическом остове древнего магнитобуса, утратившего лоск, стекла и зияющего дырами. Правитель Хепри что-то мастерил, перетягивая жучиными усами небольшой вычищенный панцирь пахаря. Нашему появлению он не удивился.

– Послушайте, – Цезарь перебрал усы пальцами, высвободив разные ноты.

– Красиво, – рассудила Веста.

Я пожал плечами.

– Четвертая струна выбивается из общей тональности, – заявил Рэй. – Подтяните ее.

Цезарь послушался и снова перебрал струны.

– Вы были правы. Не хотите поработать настройщиком? Я еще не придумал названия этому инструменту, но обещаю сделать из него новое увлечение хеприотов.

– Но ведь у них уже есть одно, – заметил я.

– Вот именно – только одно. В пять шаров они смотрят бега, остальные девять бесцельно слоняются по туннелям в ожидании следующего забега. Конечно, я не говорю об участниках соревнований, жуколовах, кулинарах и солдатах – у них имеются профессии.

– Меня радует, что и в таком тяжелом для жизни месте, соседствуя с жуками, бурями и мутантами человечество сумело организоваться в общество, – призналась Веста. – Потому, мне кажется, вам будет интересно мое предложение. Не слишком далеко от этих мест, в поселении Новая Атлантида живут люди, придающие смысл жизни. Полагаю, вам будет полезно обменяться опытом, и я буду счастлива возникновению торговых и, возможно, дружеских отношений.

Получив координаты Новой Атлантиды, Цезарь объявил:

– Об этой организации мне не было известно. Какую награду вы хотите за столь ценную информацию?

– Ваше сотрудничество станет для меня лучшей наградой, – ответила она.

Я посмотрел на Весту с укором, Цезарь это заметил и протянул руку.

– Возьмите эти пятьсот эксманов. Я привык считать, что всякое доброе дело должно быть вознаграждено.

– А это верно, что за убийство жнеца вы намерены выплатить награду? – спросил я, приняв рукопожатие.

– Пять тысяч эксманов, – подтвердил он. – Этот жнец создает угрозу нашему городу. Он уже пробирался в туннели, и тогда мне наравне с другими жителями пришлось отстаивать Хепри.

– Мы подумаем, как это сделать, – у меня не было ни одной идеи на этот счет, но это пока.

– Подождите, – попросил Цезарь, когда мы уже развернулись к двери, и указал на мой рюкзак. – Это у вас торчат панцири пахарей? Не могли бы вы оставить их мне?

– Зачем? – удивился я. – Они ведь здесь повсюду.

– Свежих нет, а старые, окаменевшие с внутренней стороны, для моих целей бесполезны.

– Вы хотите их купить? – уточнил я.

Он усмехнулся.

– Я обладаю щедростью, но не расточительством.

Я поискал совета в глазах спутников.

– Бросай, – рассудила Веста. – К тому времени, как мы вернемся в Новую Атлантиду, наши рюкзаки наполнятся еще дважды. Продать панцири где-то еще я бы не рассчитывала.

Ладно, хотя бы рюкзак не будет оттягивать спину.

– Если справитесь со жнецом, принесите дюжину его пластин! – крикнул Цезарь на прощание.

Интересно, что он задумал?