Зенобия из рода Клеопатры

Зенобия вспомнила, что в прошлом году у кочевников погибло много овец и коз. Когда ей об этом сообщили, она спросила Лонгина о причинах. Советник объяснил с невозмутимостью философа:

— В природе никто и ничто никому и ничему не вредит, ибо всё должно чередоваться самой природой. Хищных зверей не может быть столько, чтобы они истребили всех травоядных. Травоядных не может быть столько, чтобы они начисто выели все травы. Даже черви и злые насекомые выполняют свою роль. Всё так всегда существовало, пока человек не отказался соответствовать природе. Теперь он выгоняет на пастбище скот, когда ему вздумается и сколько ему захочется. В результате корма перестают воспроизводиться. Отсюда пастбища вырождаются, отчего, в свою очередь, часть скота погибает.

— И что, по-твоему, всё это означает? Чего нам ждать?

Советник вздохнул и пожал плечами.

— Победа одного над всеми есть смерть всех. Победа человека над природой закончится гибелью всего живого мира.

Зенобия недоверчиво посмотрела на философа.

— Ты в здравом уме, советник, если говоришь такое?

— Я так вижу, царица.

Помолчал, затем невесело добавил:

— Древние цивилизации, коими прежде была заселена земля людей, погибли по причине того, что отказались следовать природе. Я верю мудрецам, которые говорили, что могучее царство Вавилонское исчезло вследствие непродуманного использования воды из рек Тигр и Евфрат для орошения. По этим же причинам исчезли шумеры и ассирийцы. Сирия прежде выглядела иначе, повсюду текли реки, питающие водами леса, сады и поля. Теперь наблюдаем царство пустыни, а клочки жизни, что ещё дают приют человеку, под угрозой исчезновения. Об этом я только что рассказывал.

Царица попыталась объяснить Бахраму:

— То, что я слышу от тебя, ужасно! Но если твоё пастбище умирает, нужно уйти на другое место. На следующую весну растительность вновь появится.

— Пастбище принадлежит моей семье по праву предков. Оно перейдёт моим детям, от них — моим внукам. Если я уйду, его захватят чужаки. И потом, я найду новое пастбище, если только отберу у соседа. Кто решится на это?

Разволновавшись, он умолк, а потом обронил:

— Правильно говоришь, царица! Трава умрёт — умрёт пастбище и умрут мои козы и овцы. Тогда я умру, и моя семья умрёт, и другие бедуины умрут. — Он подумал и обреченно добавил: — Все умрут!

***

В пути несколько раз отдыхали, пока приблизились к горам. Для ночлега разбивали шатры, грелись у костра. Бахрам всё чаще находил свои приметы, уверенно заявляя, что скоро увидит те самые горы и в них — пещеры.

Вскоре радостный его возглас подтвердил догадку:

— Здесь! — И завернул верблюда в едва заметный проход между горными склонами. Проход сузился, сверху нависла скала, создавая опасность для людей. Пришлось спешиться и с осторожностью пройти вперёд.

Расщелина увеличилась в размерах, и взорам людей открылась небольшая долина. Стеснённая со всех сторон серыми невыразительными горами, она казалась зелёным чудом, поскольку всюду виднелась растительность.

Проводник показал на клочки обработанной земли с овощами и травами. Это походило на огород, разделённый на части камнями в несколько рядов.

Огромный валун, отколовшийся в давние времена от материнской скалы, перегородил тропу. Бахрам скрылся из виду. Зенобия проследовала за ним и заметила босого старца с седой бородой и посохом. Тщедушное телосложение скрывала просторная греческая хламида из белой ткани. Он заметил незнакомцев и спокойно наблюдал. Проводник оробел и отступил назад. Зенобия приветственно улыбнулась.

— Я царица Зенобия. А ты кто?

Старец не удивился и не проявил почтения к царской особе, тихо ответил:

— Арсений, иеромонах. Я помню супруга твоего, царица. Не жаловал он христиан. Тогда скажи, что привело тебя в столь отдалённые места? Неужто и тебе помешала наша обитель? Только не говори, что оказалась здесь случайно.

— Среди моих подданных есть христиане. Захотела узнать, как живут люди, для которых один Бог заменяет всех остальных богов.

Лицо старца тронули добрые морщинки, глаза чувственно повлажнели.

— Ты пришла услышать слово Божье? — воскликнул он. — Не могу препятствовать, царица!

Старец кивнул в сторону одной пещеры, к которой вели вверх высеченные в камне неширокие ступени.

— В праздных гостях мы не нуждаемся, но одиноких путников привечаем. Взойди туда и будь там, пока освобожусь от своих дел. Тогда и продолжим разговор.

Зенобия оглянулась на телохранителей; они с безучастными лицами стояли поодаль, готовые к любому действию.

— Я пойду, — решительно заявила она. — Ожидайте!

Зенобия с детства умела ловко взбираться по горным склонам, на скалы. Умение пользоваться малейшими выбоинами и выступами пригодилось на охоте. На этот раз проводник и воины с интересом наблюдали, как царица легко справилась с подъёмом. После каждой преодолённой ступени чувствовала себя увереннее, а когда оказалась у входа в пещеру, осознала, что монах устроил ей испытание.

Она заглянула вовнутрь пещеры. Небольшое помещение. Неровные стены с низким сводом хранили следы грубой обработки. На полу виднелся высеченный из массива большой крест.