Зеркало Деметры (СИ)

   -- Извините. Я увидел, что вы гуляете, и несколько самонадеянно решился спросить о впечатлениях. Первый раз в Кракове?

   Борислав усмехнулся.

   -- Можно сказать, что да. А вы здешний?

   Старик ответил степенным кивком. Глаза у него были голубые. "Открытое лицо, располагающее к себе", как писал русский классик.

   -- У вас усы, как у Франца-Иосифа, -- сказал Борислав.

   Старик хихикнул.

   -- Вы не поверите, но меня именно в честь него и назвали. Пан Франтишек, -- представился он.

   Борислав коротко кивнул. Потом, сообразив, назвал свое имя.

   Пан Франтишек, видимо, из его движений что-то понял.

   -- Вы случайно не историк?

   У Борислава глаза полезли на лоб.

   -- Историк, -- подтвердил он. -- Так вы меня знаете?..

   Пан Франтишек печально вздохнул.

   -- Не имею такой чести. Я-то провел в Кракове всю жизнь, так что если вы тут впервые, то мы вряд ли встречались. Просто у вас очень узнаваемые манеры. Как у австрийского офицера. И не у паркетного щеголя, а у человека, который знает, как хлещет кровь в кавалерийской схватке. Ну, а кто здесь и сейчас может это знать? Или историк, или реконструктор. Но на реконструктора вы не слишком похожи, -- пан Франтишек покачал головой.

   -- Не ношу кивера? -- Борислав улыбнулся.

   -- Ни кивера, ни гельмета, ни палаша, -- улыбка пана Франтишека была еле видна под усами. -- Но дело не в этом. Вот игроком в какую-нибудь многомерную стратегию я вас представить могу вполне. И даже не исключаю, что это часть вашей профессии. Угадал?

   Борислав вздохнул.

   -- Угадали. Почти.

   -- ...Вам не кажется, что на кофейной пене можно гадать не хуже, чем на кофейной гуще?

   Пан Франтишек посмотрел в чашку. Подумал.

   -- Вы широко мыслите, -- признал он. -- Увы, кофе по-венски открыли тогда же, когда и законы Ньютона. В то же десятилетие. Спрос на авгуров к тому времени уже упал. А впрочем, кто знает, что нас ждет в грядущем?..

   Борислав ответил улыбкой и сосредоточился на кофе, который был действительно прекрасен. Пан Франтишек утверждал, что по этому самому рецепту готовил кофе шляхтич Юрий Кульчицкий, отличившийся в битве за Вену.

   Помешать, отложить ложку, всмотреться. Густо-коричневые разводы расходятся спиралью...

   -- Так мог бы выглядеть Млечный путь, состоящий из темных звезд, -- пробормотал он.

   -- Или из коричневых карликов, -- охотно дополнил пан Франтишек. -- Кстати, открыватель галактик сэр Вильям Гершель очень любил кофе. Во время ночных наблюдений всегда при нем была чашка.

   Борислав отметил, что о жившем четыреста лет назад Гершеле старик говорит как о добром знакомом. А сколько же, кстати, ему лет? Непонятно. Но за сотню -- наверняка.

   -- Вам здесь нравится?

   -- О да, -- сказал Борислав совершенно искренне, оглядываясь. Полуподвал с развешанными гравюрами и настенными лампами, очень уютный. Классическая кофейня.

   -- Я уже много лет сюда хожу, -- сказал пан Франтишек. -- Со счета сбился. Знаете, эта кофейня ведь открылась, когда королем Польши был Август Сильный. Яркое было время... А вы любите шахматы?

   Борислав, слегка удивившись перемене темы, покачал головой.

   -- Увы. Пробовал научиться -- не пошло. Абстракция. Там все не так, как в настоящей военной игре.

   -- Значит, военные игры посложнее -- все-таки любите?

   Борислав пожал плечами.

   -- Да как вам сказать... Любая игра -- это модель жизни. Хоть бридж, хоть... А игры в войну полезны постольку, поскольку история людей -- это история конфликтов.

   Пан Франтишек поднял от чашки свои ясные глаза.

   -- Так вы не против войны?

   -- Что вы! -- Борислав улыбнулся. -- Я воюю всю жизнь.

   Пан Франтишек промолчал, усмехнулся в усы и занялся принесенными пирожными. Борислав последовал его примеру. Занятный человек. М-да, кого только в старых городах Восточной Европы не встретишь... О себе пан Франтишек говорил скупо, видимо не считая это интересным. Насколько Борислав смог понять, он был художником и работал на киностудии. Любопытно, пользовался ли он хоть раз нуль-Т? Задать вопрос Борислав не решился.

   Пан Франтишек тоже почти ничего так и не спросил. Чем Борислав занимается, где и у кого работает -- все это или было ему неинтересно, или же то, что считал важным, он понял сам, а мелочами пренебрег. Конечно, в наше время человеку не очень-то обязательно иметь постоянную работу. Но по традиции этим, как правило, все же интересуются. А часто и сразу добавляют название профессии к имени, представляясь.

   А кто же я теперь сам-то, подумал Борислав. Ох, непростой вопрос... Историк? Да, пожалуй, историк.