Зернышки в кармане. … И в трещинах зеркальный круг

— Ничего страшного, — ответил Дермот. — Я принес вам список. Эти люди стояли на площадке у лестницы в тот короткий отрезок времени, когда туда поднялась Хитер Бэдкок, и вплоть до ее смерти. Многих мы сами вычеркнули, возможно, и поспешили, но я так не думаю. Скажем, мэра с женой, члена местного совета с женой, еще кое-кого из местных, зато мужа оставили. Если я правильно помню, вы к мужьям всегда относились с подозрением.

— Как правило, в списке подозреваемых они первые, — словно извиняясь, сказала мисс Марпл. — А то, что приходит в голову первым делом, часто оказывается правдой.

— Готов под этими словами подписаться.

— Но о каком муже, мой дорогой мальчик, вы ведете речь?

— А вы как считаете? — спросил Дермот, пристально посмотрев на собеседницу.

Взглянула на него и мисс Марпл.

— Джейсон Радд? — спросила она.

— Ага! — воскликнул Крэддок. — Мы с вами мыслим одинаково. Не думаю, что тут как-то замешан Артур Бэдкок — ведь никто не собирался убивать Хитер Бэдкок! Жертвой должна была стать Марина Грегг.

— В этом почти нет сомнений?

— Если мы пришли к такому выводу, поле деятельности сразу расширяется. Я скажу вам, кто там был, что они видели или утверждают, что видели, — в этом особой тайны нет. Будь вы там, вы бы все это видели своими глазами. Так что я поговорю с вами о том, что вам и так вполне могло быть известно, — едва ли мое начальство, как вы его называете, будет против этого возражать.

— Что ж, все логично, мой дорогой мальчик, — похвалила мисс Марпл.

— Я вкратце изложу вам то, что мне стало известно, а потом перейдем к списку.

Он быстро ввел ее в курс дела, потом достал список.

— Кто-нибудь из них, — сказал он. — Мой крестный отец сэр Генри Клитеринг рассказывал мне, что когда-то у вас здесь был клуб. Назывался «Во вторник вечером». Вы все по очереди обедали друг у друга, и кто-то рассказывал историю — обязательно невыдуманную и обязательно с загадочным концом. Разгадку, кроме рассказчика, никто не знал. И каждый раз, говорил крестный, вы угадывали правильный ответ. Вот я и пришел предложить — не хотите ли с утра погадать?

— Ну, это он переборщил, — укоризненно заметила мисс Марпл. — Кстати, один вопрос есть у меня.

— Да?

— Как у нее насчет детей?

— Детей? У нее только один ребенок. Умственно отсталый, в Америке, его держат в лечебнице. Вы про это спрашиваете?

— Нет. Это, конечно, очень печально. Такие трагедии случаются, и винить в них некого. Я не про это. Я про детей, о которых идет речь в этой статье. — Она постучала по лежащим перед ней газетам. — Которых она усыновила. Если не путаю, два мальчика и девочка. В одном случае ей написала письмо многодетная мать, имевшая на воспитание детей мало денег, и сама предложила ей взять одного ребенка. Про эту историю трубили все газеты, и все писали какую-то слащавую чушь. Что мать, мол, правильно поняла материнский долг и что ребенок теперь будет жить в прекрасных условиях, получит отличное образование, его ждет хорошее будущее. А насчет двух других мне почти ничего выяснить не удалось. Один, как я поняла, был иностранным беженцем, а другая — из какой-то американской семьи. Марина Грегг всех их усыновила в разное время. Хотелось бы знать, что с ними случилось.

Дермот Крэддок с любопытством взглянул на нее.

— Странно, что вы об этом подумали, — сказал он. — Ведь и меня мысль об этих детях смутно беспокоит. Но как вы их связываете с этой историей?

— Насколько я понимаю, они с ней не живут?

— Я думаю, они всем обеспечены. Да что там думать, в законе об усыновлении об этом сказано прямо. Скорее всего, она открыла для них фонд и перевела туда деньги.

— Выходит, когда она… устала от них, — подытожила мисс Марпл, сделав легкую паузу перед словом «устала», — она просто выкинула их вон. Лишив всей роскоши, среди которой они выросли, всех преимуществ. Так?

— Может быть, — с сомнением произнес Крэддок. — Точно не знаю. — Он продолжал взирать на нее с любопытством.

— Дети ведь, знаете ли, — мисс Марпл кивнула, словно соглашаясь с собой, — все тонко чувствуют. Взрослые и представить себе не могут, насколько тонко. Дети остро переживают, если их обидят, откажутся от них, посягнут на их права. Преимуществами всего не заменишь. И образованием тоже, и уютным жилищем, и твердым доходом, даже толчком в карьере. Такая рана не заживает.

— Согласен. Но думаю, что… по-моему, это несколько притянуто за уши… А вы что об этом думаете?

— Ну, далеко идущих выводов я не делала, — сказала мисс Марпл. — Просто хотелось бы знать, где эти дети сейчас, сколько им лет. Из того, что я здесь вычитала, следует, что они вполне взрослые.

— Это мы выясним, — медленно проговорил Дермот Крэддок.

— Я вовсе не хотела вас беспокоить и совсем не уверена, что эта моя мысль чего-то стоит.

— Выясним, — повторил Дермот Крэддок. — Не помешает. — Он что-то черкнул в своей книжке. — На мой список взглянуть хотите?

— Тут я едва ли смогу вам помочь. Я почти никого из них не знаю.