Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля

Египетское правительство может провести такой бюджет, который поможет нашим противникам. То же самое может сделать и правительство Сирии. У нас нет правительств. Но в диаспоре у нас миллионы евреев, и я верю в евреев США не меньше, чем в нашу палестинскую молодёжь; верю, что они поймут, в какой опасности мы находимся, и сделают то, что должно.

Знаю, что сделать это будет нелегко. Мне приходилось участвовать во всяких кампаниях по сбору средств, и я знаю, как непросто сразу собрать ту сумму, которую мы просим. Но я видела таких людей там, дома. Видела, как, когда мы призвали общину отдавать кровь для раненых, они пришли прямо со службы в больницы и стояли в длинных очередях, чтобы отдать свою кровь. В Палестине отдают и кровь, и деньги.

Мы не лучшей породы; мы не лучшие евреи из еврейского народа. Случилось так, что мы – там, а вы – здесь. Уверена, что если бы вы были в Палестине, а мы в Соединённых Штатах, вы делали бы там то же самое, что делаем мы, и просили бы нас здесь сделать то, что придётся сделать вам.

В заключение я хочу перефразировать одну из самых замечательных речей времен Второй мировой войны – речь Черчилля. Я не преувеличиваю, говоря, что палестинский ишув будет сражаться в Негеве, в Галилее, на подступах к Иерусалиму до самого конца.

Вы не можете решить, следует нам сражаться или нет. Решать будем мы. Еврейское население Палестины не выкинет белый флаг перед муфтием. Это решение уже принято. Никто не может его изменить. Вы можете решить только одно: кто победит в этой борьбе – мы или муфтий. Этот вопрос могут решить американские евреи. Но сделать это надо быстро – за дни, за часы.

И прошу вас – не запаздывайте. Чтобы не пришлось вам через три месяца горько сожалеть о том, чего вы не сделали сегодня. Время уже настало».

Они слушали, они плакали, они собрали столько денег, сколько ещё не собирала ни одна община. Я провела в Штатах шесть недель – больше я не могла находиться вне дома – и повсюду евреи слушали, плакали и давали деньги, иногда даже делая для этого банковские займы. В марте я вернулась в Палестину, собрав 50 миллионов долларов, немедленно ассигнованные на тайные закупки в Европе оружия для Хаганы. И даже когда Бен-Гурион сказал мне: «Когда-нибудь, когда будет написана история, там будет рассказано о еврейской женщине, доставшей деньги, необходимые для создания государства», – я никогда не обманывалась. Я всегда знала, что эти доллары были отданы не мне, а Израилю»[55].

* * *