Жара в Аномо

— Еще бы, черт подери! Не знаю, в чем дело и что у вас на уме, но передайте Броуди, с таким дерьмом, как Рык или как там вы его называете для конспирации, я потерял всякую связь. Понятия не имею, где он. И не хочу иметь. Так и скажите Элу, я условие не нарушаю.

— Соваж, Давайте договоримся, что меня вы тоже перестанете принимать за идиота.

— Вы несправедливы, мистер Килдаллен. Двойной игры не веду и людей своих тщательно контролирую в этом смысле.

— Ну что ж… — произнес гость, пряча микроснимки и поднимаясь из кресла, — извините за вторжение. Надеюсь, мне удастся подкрепиться в этом доме, прежде чем ваш "ягуар" доставит меня на вокзал. Обязательно должен выехать четырехчасовым, чтобы поспеть в Момбасу до отплытия "Каролины". Что поделаешь, меня ждут в Южной Африке к восемнадцатому, не позднее. А что касается моего визита к вам… очень благоразумно с вашей стороны не держать при себе бумаг, связанных с Рыком. Так и доложу. Конечно, кое-кто огорчится… но лично я рад был познакомиться, Соваж, весьма рад, несмотря на инцидент под балконом.

— Погодите, — сказал хозяин, покусывая губу и теребя бороденку, — возможно, в архиве и завалялись кой-какие его расписки, счета, письма и некоторые старые бумаги деликатного свойства, всего не упомнишь. Если они понадобились Элу, могу поискать. Я правильно понял?

— Вот как! Ну, знаете, приятель…

— Сию секунду, мистер Килдаллен. — Соваж снял зеркало, за которым оказался вмонтированный в стену сейф, отпер, повертел барабан, отыскал нужную секцию, извлек папку, запер сейф, повесил зеркало, подошел к гостю: — Прошу, они ваши. Но дайте гарантию, что не станете впутывать в наши дела моего сына. Плевать мне на Черного и прочих Рыков, только не трогайте Каро. Обещаете?

— Мы уже договорились.

— Рассчитываю и на будущую нашу дружбу, мистер Килдаллен. А сейчас, если угодно, ванна или душ, всё в доме к вашим услугам. Охотно составлю вам компанию за завтраком, сам отвезу, куда прикажете, дорогой друг.

— Отлично! Благодарю вас!

Когда "ягуар" прикатил на вокзал, отставной инспектор сразу приметил носильщика с широким, увешанным побрякушками кожаным набрюшником и украдкой подмигнул ему.

Ровно в четыре часа дня поезд тронулся, направляясь на юг страны, к порту на берегу океана.

"Человек в черном костюме", высунувшись из окна, помахал рукой прощально и кисло улыбавшемуся бывшему подполковнику Марибу Голд-Амаду, то бишь нынешнему бизнесмену Мануэлю Соважу, который лично доставил гостя к поезду и лично проследил, чтобы тот благополучно отбыл.

Человек с оригинальным набрюшником повел себя странно для носильщика, он тоже сел в поезд, незаметно смешавшись с толпой отъезжающих. Более того, он пробрался по вагонам в конец состава, дождался в пустом тамбуре белого джентльмена, молча и быстро сфотографировал кой-какие документы в руках последнего и побрел по вагонам обратно, явно маясь от скуки.

На первом же полустанке отставной инспектор выпрыгнул из поезда и торопливо зашагал к автомагистрали, ведущей обратно к Найроби, рассматривая полученный от носильщика авиабилет.

Он стоял на обочине шоссе с поднятой рукой в нетерпеливой надежде остановить попутную машину, в которой нашлось бы для него место.

Движение на трассе нельзя было назвать интенсивным.

Проезжавшие мимо автомобили, как назло, были заполнены до отказа. А водители грузовиков и автофургонов в рекламно-фирменной раскраске почему-то вовсе не обращали внимания на одинокую фигуру с поднятой рукой. Быть может, грузовикам с товаром запрещалось подбирать попутчиков, да еще в безлюдном месте, кто знает.

Он тщетно голосовал у дороги в клубах пыли от проносившихся мимо колес ровно сорок шесть минут, пока какой-то парень не остановил свою колымагу, сжалившись над ним.

Перестав озабоченно поглядывать на часы и считать минуты, человек в черном, правда, теперь скорее в сероватом, костюме обрадованно нырнул в музейный экспонат на колесах и возбужденно спросил:

— Успеешь дотащиться до международного аэропорта к половине восьмого?

— Сколько?

— Этого хватит? — Показал купюру.

— Успею.

34

Начальник четвертого зонального управления уголовной полиции капитан Даги Нгоро, выглянув из кабинета, пригласил к себе проходившего по коридору полицейского, плотно затворил дверь и по-отечески обратился к служивому, изрядно озадаченному столь ласковым вниманием командира:

— Как поживаешь? Как служится? Хорошо?

— Так точно.

— Заступил на дежурство?

— Никак нет.

— Значит, свободен?

— Так точно.

— Да ты… вольно!

Полицейский ослабил одно колено. Нгоро сказал:

— У меня к тебе доверительное поручение.

— Слушаюсь.

— Ты, пожалуй, один из тех, кому можно доверить небольшое, но важное и секретное дело.

— Рад стараться.

— Оправдаешь мое доверие?

— Так точно.