Жаркое из шефа

— Губы как засахаренная клубника, но это только видимость. Потому что запах искушает сложным букетом мяты, лимонной цедры, ванили и… Горечью жженной карамели. Ты не представляешь, как выбивает из-под меня почву, каждый раз, когда я смотрю на его губы и еле сдерживаюсь, чтобы…

— Ян, посмотри на мои губы, — тихо попросил Бергер.

Я поднял голову и нахмурился.

Издевается?

— Нахрена?

— Посмотри и опиши мои губы и их вкус, — настаивал Леха.

Я как идиот уставился на его губы, которые он нервно облизнул. Теперь они блестели, но не вызывали никаких ассоциаций.

— Ну? — поторопил меня Бергер. — Что-нибудь чувствуешь?

— Виски. Твои губы точно пахнут виски.

— Хочешь меня поцеловать?

Я отставил бокал. Кажется на сегодня хватит пить и откровенничать!

— Нет.

— Да, Ян. Поцелуй меня. Надо исключить вероятность, что тебя в принципе тянет к мужикам. А с кем, как не с лучшим другом?

Бергер поддался корпусом ко мне, вытягивая шею и губы трубочкой.

Я сморщился, но не мог отрицать логику друга. Все же у него всегда срабатывает безошибочная железная интуиция.

Закрыл глаза и поддался вперед.

Вот сейчас и выясним, насколько я поголубел.

Но стоило чпокнуть Бергера в губы, как я отпрянул, отплевываясь и вытирая рукой свои.

— Ты отвратителен! Плесни мне виски, я продезинфицирую! Фу! Как тебе вообще это в голову пришло?!

Бергер оттирал себя не менее интенсивно:

— Думаешь ты как амброзия? Противно… Буэ… Меня сейчас стошнит. Сам наливай.

Леха поспешно свалил в ванную комнату при кабинете, а я не смог выпить и половины бокала, помчался следом, толкнув его, чтобы подвинулся.

Только через полчаса, обессиленные, мы сидели на полу ванной и пытались отдышаться.

— Давай в душ и по бабам, — пробормотал Бергер, с трудом поднимаясь.

Состояние было прескверное. Не уверен, что даже уснуть смог бы в таком состоянии, а уж идти по клубам? Увольте!

— Я пас…

— Я не спрашивал, — буркнул сверху Леха и пнул меня носком туфли. — Иди приводи себя в порядок и едем в бордель.

— Да нахрена? — простонал я, хватаясь за кружащую голову и подавляя новый приступ тошноты.

— Потому что, Ян, походу ты влюбился в парня. А от ненужной влюбленности я знаю только один способ.

— Какой?

— Говорят, клин клином вышибают. Если у тебя не встает на Алку, это не значит, что встает только на парня. Сегодня оттянешься, трахнешь десяток телочек, и все пройдет. Главное не заострять проблему там, где ее нет в принципе.

Это звучало намного лучше, чем бахнуть друга в губы. И я согласился, внеся только одну правку:

— Только не десяток, не заставляй…

— Трахнешь, сколько захочешь, — согласился Бергер и стал при мне раздеваться.

Я чертыхнулся и опрометью, под его смех, вылетел из душа.

Что бы дальше не случилось, но Бергера я трахнуть точно не хочу! Надеюсь, к утру вместе с алкоголем из памяти выветрится и наш стремный поцелуй. Это не то воспоминание, которое я хочу оставить себе.

* * *

Все провалилось.

В клубе я находиться не смог из-за оглушающей музыки. Мы поехали с Бергером в отель и взяли восемь лучших эскортниц.

Пили…

Целовались…

Снова пили…

У меня не встал. Я искренне уговаривал себя, что по пьяному делу, иначе бы я ух!..

Но у Бергера встал, хотя пил он не меньше.

Я просто прикрыл глаза, жестом разрешая губастой блондинке реанимировать своего пассивного дружка, сам откинулся на спину и прикрыл глаза. Даже с закрытыми глазами меня нещадно укачивало, а чавканье губ на члене раздражало.

— Просто расслабься, — донесся до меня голос Бергера, и я постарался.

Очень постарался.

Закрыл сильнее глаза и представил… Даню. И его трепетный взгляд. Подрагивающие губы… Которые сейчас касаются головки моего члена.

В венах зазмеились разряды, безжалостно жаля и распространяя ток по телу. Член напрягся и требовательно уперся в гортань девушки.

— Омм!

— Молчи! — прошипел я, сосредотачиваясь на мысленном образе.

Когда я стою со спущенными штанами, а он передо мной на коленях. С огромными влажными глазами, глядящие на меня с обожанием.

И я млею от его пронырливого резвого язычка, обрабатывающего мой член как клубничку, вылизывающего как мороженное. От чего каменею и раздаюсь в размерах еще больше. Яйца поджимаются, внутри напряжение сворачивается и затягивается в тугой узел. Каждая жилка напряжена, готова палить из всех стволов.

Я не глядя кладу ладонь на затылок, мысленно ерошу короткие волосы Дана и насаживаю его рот глубже, так, что скольжу головкой по гортани и врываюсь под истошный рев!

Задыхаюсь от собственного оргазма и отпускаю эскортницу и мысленный образ Дани.

Как хорошо, что за мечты не ловят и не сажают. Потому что я с удовольствием повторил бы свой интим с участником шоу в реальности.

— Кыш, — распорядился Бергер и трюкнулся рядом со мной на диване. — Вот видишь, все получилось! А ты страдал, — ободряюще заключил он.

Но ничего не получилось. Я только что понял, что не успокоюсь, пока не трахну Дана в реале. Или не переболею им, чтобы меня перестало так штырить.

Но стоит ли об этом знать Лехе?

Вряд ли… Пусть считает, что помог мне.

— Да. Все отлично. В голове ни одной мысли, — отозвался я, закрывая глаза и проваливаясь в беспокойный сон.