Жаркое из шефа

Когда вошел в свой бывший дом, который уже собирался с легкой руки оставить Алле, я представлял как обрадую Еву сообщением о найденной работе. Бергер платит щедро, может Ева даже передумает на шоу возвращаться.

Алла еще спала, так что к ее утру я успел сварить кофе и приготовить завтрак.

— Ты вернулся? — промурлыкала она, принимая чашку кофе и осторожно пристраиваясь на кожаный диван.

— Нам надо поговорить.

— О, так ты вернулся испортить мне настроение? — сникла Алла, не притрагиваясь к завтраку.

— Надеюсь, что мы наоборот освободим друг друга от опостылевших обязательств.

Алла казалась расстроенной. Она не пыталась держать лицо, запугивать, шантажировать или истерить, к чему я морально готовился. Она просто еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

— Алла, я оставлю тебе дом и достаточное содержание, если ты без скандала подпишешь все необходимые документы, — осторожно произнес я.

— У тебя кто-то есть? — не по теме спросила она.

Я не хотел говорить ей про Еву, к тому же Ева сама не подтвердила наши отношения. Значит, их…

— Нет.

— Тогда почему ты хочешь развестись?

— Потому что я хочу, чтобы у меня кто-то появился, — с трудом выговорил я.

— Кто-то, кто родит тебе ребенка? — тон Аллы стал окончательно жалостливым, а голос дрожащим.

— В том числе, — осторожно согласился я.

— Янчик… Не бросай меня. Я беременна.

Глава 17. Небезразличные

Глава 17. Небезразличные

Ян

Вернуться в отель не смог. Я остался в доме с Аллой. Ее настроение менялось каждые десять минут. То она ластилась, то капризничала, то обвиняла меня, то просила прощения и заверяла в любви.

Я периодически ловил себя на мысли, что попал в психбольницу.

— Ты к врачу обращалась?

Алла покачала головой.

— Почему?

— Я только узнала… И потом, вся эта ситуация… Ты хочешь бросить меня… Я не знаю, нужен ли мне этот ребенок.

— Господи, о чем ты, Алла?! Ты серьезно думаешь об аборте?!

— Ян, если ты уйдешь — мне ребенок без тебя не нужен.

— А со мной? Со мной тебе ребенок нужен? Ты уверена?

Алла снова заплакала, а я пошел звонить врачу, чтобы дали нам путного акушера-гинеколога и совет, чем накачать жену, чтобы ее так эмоционально не мотало.

На следующий день я только отвез Еву к Бергеру, напомнив тому еще раз, чтобы к Еве яйца не подкатывал. И снова в душе неприятно заскребло. А вдруг я не справлюсь с проблемами? Вдруг я зря держу Еву при себе и для себя?

Я не готов ради своей любви к Еве убивать ребенка, которого так долго ждал. Сейчас чувств к Алле почти не осталось, но все десять лет они были! И теперь их отголосок зародился в ее животе. А я не убийца.

Аллу за аборт я не прощу. Но и себя не прощу тоже!

А прощу ли себя за предательство Евы?

Все эти мысли сводили с ума, пока я возил Аллу в клинику, пока мы сидели на приеме врача и проводили первые обследования.

Алла внезапно успокоилась и все больше улыбалась. Держала меня за руку и не отпускала.

Из-за собственной потерянности я отложил съемки шоу, выслушав все неудовольствие режиссера и спонсоров. Да, шоу затягивалось, но я не мог выйти и лучиться успешность и уверенностью.

Я был раздавлен!

И вот что странно… Почему самое долгожданное и радостное событие придавило меня могильной плитой? Почему я не мог улыбаться так же безмятежно, как Алла?

Потому что всему свое время.

Я слишком долго ждал ребенка от жены. Слишком долго уговаривал. Я потерял все чувства к ней, вцепившись только в эту мысль: нам нужен малыш, продолжение нас, связующее звено между нами.

А потом в моей жизни появилась Ева. С ней появились чувства, которые я забыл. И что самое интересное, я совсем не думал о ребенке с ней. Мне хватало чувств и ее ответной реакции. Я даже не задумывался, что с ней мне нужно связующее звено. Мы и так были крепко перевиты друг с другом.

Должен ли я жертвовать своей любовью и своей жизнью, чтобы и дальше удерживать брак с Аллой на плаву? Сделает ли это счастливой Аллу? А нашего ребенка?

Про себя даже думать не хочется. Я сдохну в тот же момент, как потеряю Еву…

* * *

За неделю Алла пришла в норму, успокоилась и занялась оборудованием детской. Подбирала дизайн, мебель и все это показывала мне, заставляла выбирать. А я не мог… Все мои мысли крутились вокруг Евы…

До рождения малыша ни о каком разводе и речи быть не может. Но как сказать это Еве? Как попросить подождать ее еще девять месяцев? А если ждать придется дольше? Ведь там впереди грудное вскармливание, послеродовая депрессия… И много чего еще, что не совместимо с процессом развода и раздела имущества.

Твою же срань!

Я сейчас езжу по ушам Алле, придумываю удобную ложь для Евы, но в итоге обману обеих, и мне больно от этого! Потому что правда тоже острая, зараза.

В эту неделю я с Евой виделся только пару раз. Первый, когда сообщил, что у меня возникли проблемы и я пропаду на некоторое время. Выделил ей водителя для поездок к Бергеру и все же сунул кредитную карточку, чтобы она не осталась внезапно без денег.

Второй раз мы отправляли ее мать в санаторий. Если бы я смог избежать знакомства, то избежал бы. Но по настроению Евы видел, как той важно меня представить.