Жаркое из шефа

Уже потом, когда Ева вывалила на мать всю правду о займе и изъятии квартиры, я понял, зачем нужен был ей рядом.

Мать новость подкосила, но всю вину она взяла на себя.

— Я видела, какие бумаги подписывала, Евушка. Но тогда очень нужны были деньги. Без операции я бы не выкарабкалась… Да и ты… Так была уверена в победе.

От грустного взгляда матери на меня, внутри образовалась черная дыра.

Пока женщины не развели из слез болото, я развел их по разным машинам. Сдал мать сопровождающим ее до санатория, пожелав скорейшего выздоровления. А Еву отвел в свою машину:

— Ты возвращаешься в шоу.

— Правда?!

Ева подскочила и повисла на моей шее, буквально распластавшись на мне.

Тело моментально откликнулось, как давно засохший цветок на лейку полную воды. А внутри неприятно заскреблись тараканы. Ведь я пытался откупиться от Евы, дать взятку, компенсировать.

Я все еще не готов был сообщить ей о беременности жены и отказе от развода. По крайней мере в ближайший год.

— Я все устрою. Заеду за тобой, подпишешь документы, уже от своего имени. И вернешься в женскую команду.

— Класс! Ян — ты… ты… Я так тебя люблю!

И ее поцелуй снова полоснул сердце болью. Я не хочу ее терять! Не хочу отпускать. Я ее люблю!

Но как, черт побери, выбрать между долгом и желанием?

Я уже начал думать, что сделка с совестью в части трахнуть понравившегося парня куда милосерднее, чем выбор между женой с ребенком и любимой.

Кто мне сможет дать подсказку?

Бергер? Вряд ли. Он словно ослеп, когда нанял на работу неКолю.

А больше у меня нет близких и доверенных друзей, которые вникли бы в ситуацию… Разве что… Орлов?

Не-е-ет! Этот гондон тут же вцепится в мою Еву, соблазнит и отберет. Ни за что не подпущу его!

Господи, помоги ты что ли? Подай хоть какой-нибудь знак?

Я запутался. Я так запутался…

Возвращение Евы в шоу режиссер и партнеры восприняли с энтузиазмом. С ее уходом азарт и огонек как-то пропал. Да и я все чаще находил причины саботировать и откладывать съемку.

А причины мне подкидывала Алла…

Я никогда не думал, что изменение ее фигуры из-за беременности так сильно будет ударять по психике.

Я не мог сосредоточиться на работе, когда понял, что за Аллой нужно следить круглосуточно. Первым тревожным сигналом стал звонок нашего врача, наблюдающего за беременностью Аллы.

— Ян Станиславович, возможно я не имею права подвергать ваше решение сомнению, но вы уверены, что хотите избавиться от ребенка?

— Что?!

На съемочной площадке как раз объявили перерыв после возвращения Евы. Пока мне поправляли грим, я одним глазом следил за Евой и радовался, как другие участники встречают ее. Без злобы и обиды. Наоборот, с чувством восстановившейся справедливости.

Я чуть не расчувствовался настолько, чтобы вернуть еще пару участников, которых вышвырнул чисто из ревности.

— Ваша жена записалась на аборт…

— Что? — еще раз потрясенно переспросил я, хотя все очень четко расслышал. — Никаких абортов!

А вот это прозвучало очень громко. Слишком громко.

Но из всех любопытных взглядов, меня убивал только один.

Её.

Ева

— Ты ничего мне не хочешь сказать?

Ян вздрогнул и посмотрел на меня из-за плеча.

Вчерашняя съемка резко прервалась на самой интригующей ноте. Сообщением об аборте.

Ян убежал почти сразу. Не задерживаясь и не объясняя никому обстоятельства.

Зато мне это прибавило пару бессонных ночей.

Аборт — это значит ребенок. Но ни, то ни другое не упрощала мою жизнь, а только осложняло ее.

Почему, как только я нашла свое счастье, судьба мне тут же ставит подножку?

Я поверила Яну, что у него серьезные планы на меня. Поверила, что он хочет развод, но…

Ребенок и даже аборт в корне меняли ситуацию.

Если его жена беременна — я не пойму Яна, когда он бросит своего ребенка.

Если Ян настоял на аборте — я не прощу его.

Получается, как не крути, я в их семье лишняя. Я не смогу принять и понять Яна, если он меня и свои чувства ко мне поставит выше своей семьи и ребенка.

Во мне еще жила детская обида на отца, когда я восемь лет своего детства ждала, что он вернется к нам с мамой, пока мама не рассказала мне правду. Она ушла от него, сбежала и спряталась, потому что он не хотел ребенка, настаивал на аборте.

Мой отец хотел убить меня даже не познакомившись со мной!

Не знаю, что было больнее, узнать правду, или обмануться в человеке, которого я ждала все восемь лет и верила в его любовь.

Вот и Ян сейчас во мне вызывал бурю противоречивых чувств. Я любила его, всем сердцем! И верила ему. Но боялась, что все обернется против нас. И он сам погубит мою любовь.

— Ты ничего мне не хочешь сказать?

— Не здесь. Если смогу, я приеду сегодня сюда и вызову тебя.

Я кивнула, отступила на два шага, глядя на широкую и напряженную спину Яна, и ушла.

Если он сможет… Я могу только молить, чтоб смог. Жить в неведении очень страшно!

Я целиком включилась в игру. В съемки и конкурсы. Мне очень хотелось победить. Да, все еще ради денег, чтобы купить нам с мамой квартиру. Но и ради Яна. Чтобы доказать… Хотя что ему доказывать? У меня создалось стойкое ощущение, что он хочет откупиться от меня призом в шоу.