Жаркое лето Мариуполя

– О, Иваныч, вернулся! А мы думали, не придешь больше! – поприветствовал его Хара. Он как раз сдвинул балаклаву на лоб, просматривая какие-то бумаги.

– Ну да, а кто за вами присматривать будет? Вам только дай волю, вы тут пол-Мариуполя передавите, – хмуро ответил Андрей, рассматривая нового пленного.

Крепкий мужчина лет сорока с небольшим, голый по пояс, валялся на полу, сжавшись в позу эмбриона. Сведенные за спину руки были стянуты наручниками. Вокруг скорчившегося тела расплывалась по бетонному полу мокрая лужа с характерным запахом мочи…

– Обливали его. Прикинь, уссался. Потерял сознание. Но молчит, – посетовал Хара. – Крепкий попался…

Мужчина содрогнулся в приступе кашля, отхаркнув слюну и кровавые сгустки.

– Вы что, били его? – недовольно спросил Андрей.

– Да пацаны не выдержали. Уж больно вывел он их из себя, – пояснил Хараберюш. – Они его и душили, и растяжку делали, и по почкам и пяткам месили… Карандаши между пальцев вставляли – вон, кажется, парочку переломали. Молчит, сволочь. Может, что посоветуешь, а?

– Извини, Саня, я привык головой работать, а не иголки под ногти вгонять.

– Хм… иголки. Да не, нам его через пару дней в суд вести на арест, в прокуратуру. Нельзя такие явные следы оставлять. И так с пальцами отметились, – покачал головой Хараберюш. – Что же с ним делать?

Тот, о ком велась столь интересная беседа, потихоньку приходил в себя после часа интенсивного допроса. Вот он попытался занять сидячее положение, судорожно шаркая ногами по бетону. Из горла его вырвался стон, когда ему наконец удалось перевалится на спину и прислонится к стене.

– Ты смотри, какой экземпляр попался, – задумчиво произнес Хара, наблюдая за действиями пленного. – Даже интересно с таким работать. Не то, что этот старикашка. Взял да и сдох на самом интересном месте.

– Точно, – поддакнул один из оперов, которого Андрей не опознал по голосу из-под балаклавы. – Ну, что будем с этим делать?

Сидящий у стены мужчина, казалось, не слышит, что речь идет о нем. Он ерзал, пытаясь пристроить поудобнее стянутые за спиной руки да периодически сплевывал красную слюну на пол.

– Слушайте, я с пацанами из «Днепра» общался. Они говорили, что их учили методике израильской. Там водой пытают, – вдруг подал голос опер, сидящий за письменным столом. – Якобы, евреи так палестинцев обрабатывают. И ни один не выдержал. Все раскалываются.

– Точно, – оживился Хара. – И следов никаких, и не сдохнет раньше времени. Иваныч, можешь кого из командиров «Днепра» вызвать?

– Могу, – вздохнул Андрей, – «Итальянец» подойдет?

– Ага, вполне.

Пока Андрей вызывал «Итальянца», опера Хараберюша перетащили пленного в другой угол и даже протерли пол, убрав все следы предыдущего допроса. Мужчина все это время молчал, только дышал прерывисто и временами посматривал на СБУшников ненавидящими глазами.

«Итальянец» подошел быстро. Он только вчера вернулся из Днепропетровска. Как подозревал Андрей, «Итальянец» обеспечивал перегон автомобильного каравана. И теперь он был бодр и полон сил.

– Ну что, господа СБУшники?! Не выходит каменный цветок? – усмехнулся он в коридоре, куда Андрей с Харой вышли и поджидали его.

– Как видишь, – хмуро ответил Андрей. – Парни уже все перепробовали, не колется. Может, что посоветуешь?

«Итальянец» серьёзно задумался.

– Паяльник, электричество пробовали?

– Паяльник нельзя. Нам его завтра-послезавтра в суд предъявлять. Делу официальный ход давать. Синяки еще так-сяк объясним, но серьезные следы – нет.

– А как вы его вообще в суд потащите? – изумился Виталик. – Он же расскажет, что несколько дней здесь сидел.

– Не забивай себе голову. Это наш головняк. Лучше подскажи, сможешь разговорить клиента?

«Итальянец» помолчал. Потом медленно, с явной неохотой сказал:

– Вы ведь израильскую методику имеете в виду? Так ведь? Напели, болтуны, блин…

– Ее, – кивнул Хара. – Поговаривают, очень эффективна.

– Ну, нам-то ее показали. Но применяли мы сами всего пару раз. И знают ее у нас всего пять человек.

– Виталик, очень надо. Давай попробуем.

– Ладно, – согласился «Итальянец», махнув рукой. – Давайте его к нам в терминал, на второй этаж, где душевые. Андрюх, знаешь?

– Знаю, мылся там пару раз, – подтвердил Андрей.

– Значит, я пошел, – закруглился «Итальянец». – Соберу своих и подготовлю все. Только потом, в случае чего, не надо гнать на «Днепр», что мы садисты и маньяки.

– Не будем, – серьезно ответил Хара. – Наоборот, благодарность выпишем.

– Нам лучше деньгами, – блеснул улыбкой «Итальянец» и убежал к себе. Готовить душевую.

Через пять минут трое оперов Хары, нацепив пленному балаклаву на голову, тащили его наверх. Андрей и сам Хараберюш, не торопясь, шли сзади.

– Как думаешь, получится?

– Надеюсь, – вздохнул Хараберюшь, – а то у нас все не хорошо пошло. Один крякнул. Второй молчит. Вопрос выхода на русского резидента, думаю, уже неактуален. Хотя бы сообщников всех повязать.

– Да, мужик своим молчанием многих подельников спас, – угрюмо произнес Андрей.